Царство Прелюбодеев

«Да, это женщина моего полета», – подумал Владимир и еще раз оценивающе посмотрел на стройную фигуру Екатерины Дмитриевны. Булкин сидел вполоборота к Владимиру, глядя горящими, масляными глазами на черноволосую распутницу. И даже со своего места Владимир увидел то, что темные шерстяные штаны купчишки оттопырились на причинном месте, образуя внушительного вида, колбасу…

– Была убита своей любовницей на почве ревности ударом топора по голове… Итак, подведем итоги. Екатерина Дмитриевна, вы согласны с обвинением?

– Да, согласна, – хрипло отозвалась Худова.

– Ну что же, раз так, я выношу свой вердикт: вы приговариваетесь к прохождению учебных и практический занятий в моем ведомстве, и попутному наказанию за совершенные вами деяния. – Виктор немного помолчал. – Хотел напомнить всем вам, что суд и короткое разбирательство над вашими душами был совершен и ранее, в предварительных инстанциях. Правда, не все о нем помнят, а над многими из вас сей суд, не без моей просьбы, был проведен досрочно, во избежание, так сказать, лишней волокиты.

– Интересно! Это как, это без нас? Кругом одни бюрократы… Вы слышали? Они и судьбой нашей без нас распорядились, – возмущению Булкина не было предела.

– Господин Булкин, поверьте, относительно ваших персон у Высшего суда не было никаких сомнений. Сей суд выглядел бы пустой и короткой формальностью, за которой бы последовало скорейшее этапирование вас к моему Ведомству. Я лишь похлопотал о том, чтобы взять своих подопечных под свою ответственность и сделать это как можно быстрее, без проволочек и ошибок. Булкин, неужто вы не чувствовали при жизни моей опеки, особенно последние три года? – Виктор пристально посмотрел на купчишку. – Видите ли, господа, я нахожусь на хорошем счету на службе, за что имею множество наград и поощрений. Так вот, последние годы я взял манеру работать на опережение событий. Я заранее подбираю симпатичные мне души, покровительствую им при жизни и знаю наверняка, что все они окажутся у меня. Я редко беру случайных людей. С ними хлопотно – не знаешь, чего от них ждать. Я люблю работать со знакомым материалом, когда мне известны все ваши мелкие грешки от розово-сопливого детства до появления первых седин, все ваши чаяния и муки едва живой совести. Я даже знаю, когда каждый из вас впервые получил удовольствие, занимаясь рукоблудием…

– Теперь понятно, кто толкал меня на все пакости… Бывало, и сам не хочу, а бес за шиворот тянул.

– Не все так однозначно, Макар Тимофеевич, – умильно парировал Виктор. – А на что вам молитва и пост дадены были? А дорожка в храм отчего быльем поросла? Ах, впрочем, о чем это я? Вы и молитв-то не знали… А свобода воли? Отчего вы о ней-то, родимой, не поминаете? Все-то у вас другие виноваты, а вы вроде как не при делах. Сядьте уж, и угомонитесь.

– Вот так всегда. Попробуй только рот раскрыть в свое оправдание, – обиженно засопел Булкин.

– Итак, сейчас, лишь для соблюдения процедуры, я подтверждаю ваши грехи и повторно зачитываю приговор. Садитесь и вы, госпожа Худова. Перейдем к господину Травину Родиону Николаевичу. Встаньте, пожалуйста.

Со своего места приподнялся сорокалетний мужчина: высокий и стройный с русыми волосами и пышными бакенбардами. Одет он был скромно, но опрятно.