Царство Гуверон (СИ)

Трактирщик радостно ударил в ладоши и схватил кошель с деньгами. Монет было очень много. Даже его руки, знавшие все суммы в этом королевстве, не могли спокойно держать туго набитый мешочек со звонкими монетами. Гастролер схватил незнакомца за плечо и поволок за собой.

- Но… но ты ведь говорил, что поможешь мне. Говорил, что ты гуманист.

Мужчина судорожно упирался всем телом, пытаясь хоть как-то сопротивляться здоровенному циркачу.

- Так и есть, мой милый друг. Следующие десять лет ты проведешь в компании мужчин, которые будут любить тебя всем сердцем. Разве не о таком ты мечтал всю жизнь. По крайней мере, тебе не придется умирать на каменоломнях, а это уже намного лучше.

- Ты предатель! Я вернусь! Обещаю тебе! В моем районе за такое …

Дверь захлопнулась. Последние слова смешались с криками и звоном удалявшихся бубенцов. Циркачи уехали. Трактирщик молча зашел за прилавок и принялся подсчитывать золотые монеты, бережно высыпанные на стол перед ним.

- Попаданцы, хоть какая-то польза от них.

Он поднял перед собой блестящую монету и продолжил любоваться ей.

3.

- Дорогой, как тебе это платье?

Майнстейм смотрел на крутящуюся возле зеркала жену и все больше убеждался в том, что лучше бы он не женился на этой женщине. Красивая когда-то, она превратилась в нечто непонятное и несуразное для королевской особы. Лицо стало похоже на сухофрукт, талия перестала выделяться на фоне остального тела, а некогда пышная грудь опустилась так сильно, что опуститься до такой степени он себе не позволял даже в годы лихой молодости.

- А что если я скажу, что оно тебя полнит?

- Тогда я разведусь с тобой.

- В таком случае, зачем ты спрашиваешь меня об этом, если ответ уже очевиден.

- Ах, муж, - она приложила желтое платье к своему телу и еще сильнее закрутилась у зеркала. – сегодня бал. Будь хоть немного внимателен к своей даме. Скажи комплимент, дай мне почувствовать себя молодой.

Еще раз окинув взглядом растолстевшее тело, Майнстейм отбросил последние намеки на подобные слова.

- Каким может быть платье, купленное мной на мои же деньги? Конечно, красивым, вне зависимости от того на ком оно сидит.

- У тебя скверный характер, муж, и чем старше ты становишься, тем сильнее он проявляется в тебе. Тебе надо быть другим.

- Где наш сын, солнышко? Я не видел его уже очень давно. – король попытался сменить тему разговора. Жена уже давно не «волновала» его мужское воображение. И любые намеки на что-то близкое и личное приводили в ужас даже местную охрану, которая всем гарнизоном сочувствовала королю.

- Он уехал к маменьке как неделю назад. Ты что, забыл?

- Нет, что ты. Я все прекрасно помню.

Врал он как всегда глупо и неумело, но делать это приходилось не так уж и часто, поэтому Майнстейм несильно придавал этому значение.

- А ты знаешь, какой сегодня день?

Матильда резко развернулась и, отложив платье в сторону, начала медленно приближаться к сидевшему в кресле мужу.

- Воскресенье.

- А еще?

- Двадцать второе число.

- А еще? – ее голос становился нервозным.

- Сегодня полуночная служба в храме огня.

- Майнстейм! - она крикнула так сильно и пронзительно, что зеркало было готово треснуть на несколько частей и развалиться на осколки. – Сегодня день рождения моей матушки! Ты обещал мне, что больше никогда не забудешь эту дату!

- О, милая, прости, столько дел и забот, что из головы вылетело. Кстати, что там делает наш сын?

- Ты сам его туда отправил.

- Правда?

Король стал судорожно перебирать в своем мозгу все приказы и повеления, которые он отдавал последнюю неделю. Напряжение в личных покоях короля стало заметно нарастать. Жена приняла грозную стойку, воткнув свои кулаки в грузные бока, и была готова наброситься на благоверного, если он не сможет хоть как-то оправдаться.

Однако усилия не прошли зря. Каким-то чудом в его памяти всплыли обрывочные слова из приказа, которым он отправил сына к теще. Выдавив их из себя как можно мягче, он вдруг увидел как лицо жены стало постепенно приобретать спокойный и безмятежный вид.

- Ладно, на этот раз ты прощен.

Она развернулась обратно к зеркалу и начала примерять новое платье. Король устало выдохнул. За последние несколько лет совместной жизни она говорила подобное уже несколько сот раз, но угрозы с которыми она обращалась к нему, явно намекали на скорую его кончину в случае неправильной реакции на ее капризы.

- Раньше ты не любил балы, но теперь решил сходить. Что вдруг поменялось?

- Время смутное наступает, - король постарался придать голосу мрачную торжественность. - Страшный враг на пороге нашего дома, моя дорогая. Я должен быть вместе со своими подданными даже в такой час.

- Проще говоря, ты идешь туда ради Фрау Катарины.

- Да, я иду туда ради нее. – капитулируя, ответил Майнстейм. – На подданных мне плевать.

Эта ведьма все знает наперед.