Царство Флоры

«Мерседес» Балмашова шел впереди — машина наблюдения и Колосов на своем «БМВ» следовали за ним в отдалении. Балмашов вроде бы никуда не торопился. Ехали по Садовому кольцу, затем по Пресне. Через сеть улочек и переулков в обход оживленных трасс достигли Дмитровского шоссе.

— Это он не петляет, просто он и раньше тут ездил, это его привычный маршрут, — сообщил Колосову по рации старший группы наблюдения.

Колосов немного успокоился — судя по всему, Балмашов уходить от погони или же преследовать Марину не собирался. Дмитровское шоссе — этой дорогой он ежедневно ездил из Москвы к себе на Троицкую Гору.

— Спать торопится. Домой. Устал, — съязвила рация.

Но на пересечении Дмитровского шоссе и МКАД Балмашов неожиданно свернул направо под эстакаду. Колосов увидел, куда он направляется — на автостоянку гигантского немецкого гипермаркета, раскинувшего свои торговые павильоны на площади в несколько гектаров. Колосов глянул на часы — без двадцати час. Ночь, какие могут быть ночью покупки? Однако гипермаркет призывно светился огнями и красочной рекламой.

— Тут продуктовый супермаркет круглосуточный, — сообщила рация, — он и раньше тут по вечерам отоваривался для дома.

«Мерседес» плавно зарулил на стоянку. Балмашов вышел и направился к стеклянным дверям магазина.

Машина наблюдения припарковалась на стоянке первой, Колосов из осторожности подъехал позднее. Когда он вышел из машины, Балмашов и сотрудники были уже в торговом зале.

Колосов окинул взглядом громаду гипермаркета. Собственно, как и все подобные торговые моллы, он представлял собой конгломерат магазинов, каждый из которых тянул на хороший универмаг: электроника, одежда, обувь, мебель, стройматериалы — все эти отделы были уже закрыты. Работали лишь продуктовый универсам, кинотеатр и ночные кафе-закусочные. Их панорамные витрины мигали разноцветной подсветкой, внутри, несмотря на поздний час, было полно молодежи. К тому же в этот момент как раз кончился сеанс, и толпа — жидкая, но все же толпа — хлынула на стоянку и к автобусной остановке.

— Покупки делает, как и предполагали, Никита Михайлович, тележку взял, катит перед собой, — доложила рация. — Сейчас он в отделе «Все для дома».

Колосов вошел в торговый зал — огромное пространство, залитое светом, заставленное стеллажами, запутанное, точно лабиринт. По случаю позднего времени из двенадцати касс работало только три. Но и этого было слишком много для редких покупателей. Колосов шел вдоль стеллажей. Балмашова он не видел. Сцена на мосту — те ее фрагменты, свидетелями которых они стали, маячили перед глазами. «Он намеревался ее задушить, прикончить. Отпустил только потому, что появились эти охранники, — думал он. — И теперь после такого преспокойно занят покупками…»

Нет, здесь что-то не так, но…

— Он в отделе молочных продуктов, набрал всего себе в тележку — масло, йогурты, творог, — доложила рация. — Теперь идет к винам. Мобильный достал, звонка мы не слышали. Возможно, это эсэмэска. Удивлен. Стоп, кажется, он нас заметил. Оглядывается. Забеспокоился. Никита Михайлович, он что-то почуял. Направляется снова в сторону «Все для дома».

Колосов ринулся вперед и… понял, что не так-то просто ориентироваться в этом лабиринте изобилия — стеллажи с винами, коньяками, водкой, стеллажи с пивом, гастрономия, огромные холодильники с замороженными полуфабрикатами, мясом, птицей. Он повернул к кассам — стеллажи с керамической посудой, салфетками, полотенцами, памперсами, свечами, иллюстрированными журналами и кулинарными книгами, мягкими игрушками и… снова одно сплошное продовольствие — печенья, вафли, кондитерские изделия. Вот наконец соки — стены, заставленные разноцветными коробками. Балмашов был здесь пять минут назад.

— Он нас, по-моему, заметил, вынуждены немного отстать, — доложила рация. — Он явно обеспокоен. Никита Михайлович, может, нам покинуть зал и ждать его на входе? Или вообще возле машины?

— Где вы находитесь, я вас не вижу, — Колосов и сам вертел головой как заведенный. Вот что значит — не ходить, не слоняться по гипермаркетам и торговым моллам, покупать пиво и отбивные в милом сердцу маленьком магазинчике на углу, вот что значит — презирать шопинговую лихорадку! Чувствуешь себя здесь, как папуас, как самая настоящая деревенщина…

— Мы в гастрономическом.

Черт, он ведь сам секунду назад там был!

— Балмашов по-прежнему в отделе «Все для дома».

— Это где памперсы и свечки, что ли? — спросил Никита.

— Нет, это в противоположном конце, где электрогрили, уголь для каминов и растопка. Видите плазменное панно? Ориентируйтесь по нему, оно как раз над этим отделом.

Колосов поднял голову. Плазменное панно действительно имелось. И, несмотря на поздний час, показывало блок рекламы: обольстительная красотка, высоко вскидывая ноги, точно норовистый скакун, неслась по песчаному пляжу, падала с разбега на песок. И вот уже в следующем кадре смаковала с весьма эротичным видом апельсиновый сок, лившийся, точно манна небесная, откуда-то с небес — рыжей струйкой прямо в раскрытый, накрашенный рот.