Царское имя

– Я тебе денег дам, – принял решение Змей. – Прямо сейчас переведу на счет, и разбежимся. Сегодня в аэропорту толпы туристов, затеряться можно. В Эмираты или Египет без визы вылетим, а оттуда…

– Дурачок, если тебя и будут «пасти», то именно там.

Иван снисходительно разглядывал диггера. Такой тип в случае опасности предпочитает затаиться, но если его вспугнуть, понесется без оглядки напролом и натворит бед. Нелогичность поведения от страха всегда чревата неосознанным всплеском агрессии, а это может быть смертельно опасно для всех: и охотника, и жертвы, и случайных свидетелей.

– Что же делать? – голос диггера дрожал.

– Давай рассуждать вместе, – хозяин лишь кивнул. – Мы знаем, что кроме Ярослава в группу входили как минимум трое: фотограф, киллер и «мозг», который все планировал. Смазливый мальчике машиной и автомастерская могут ничего и не знать, а работать за небольшой кусок. Подстав на московских дорогах еще много… В той команде должен быть визажист и портной, которые приводят девушку в надлежащий вид, но они или он, единый в двух лицах, тоже могут быть сторонними специалистами, хотя для достоверности им должны быть переданы фото и видеоматериалы по женщине, копию которой предстоит подготовить. А поскольку «подставную» должны опознать свидетели, лично знавшие оригинал, то работа предстоит серьезная. Это может быть специалист из шоу-бизнеса или хорошего театра, а вот фотограф – технарь. На его долю выпадает слежка, снимки и видео, где запечатлены характерные особенности оригинала: походка, манеры, жесты, привычки… Короче, все, что с расстояния в десять метров убедит знакомцев, что перед ними оригинал.

– Да тебе самому впору такую команду собрать, – ухмыльнулся Вадим. – Все расписываешь как по нотам… Хочешь, я тебе тот молитвенник подарю и подскажу, где ведьму найти, чтобы порчу наводила.

– Значит, ты ведьмам и шаманам те книги сбывал?

– Я же тебе говорил, что спрос был хороший. Клиенты «из-за бугра» приезжали.

– Оставим пока это, – Иван сделал отрицательный жест рукой. – Ты мне фотографа или визажиста давай. Думаю, с ними можно договориться.

– О чем?

– О жизни… Если мы вдвоем расскажем кому-то из них о ситуации, то разумный человек выберет меньшее зло.

– А если сдаст хозяину?

– Глупо! – слова гостя звучали убедительно. – Любой здравомыслящий человек понимает, что хозяину проще всех подозрительных закопать в подмосковном лесу, чем терять такой бизнес. У него ведь на счету не одно убийство, и рано или поздно в МУРе заинтересуются странными смертями ревнивцев. У преступника всегда есть почерк, пусть и очень необычный.

– Слушай, откуда ты такой взялся на мою голову? – вспыхнул Змей. – Умник хренов! Все по нотам расписываешь. На все у тебя ответ есть. Вот и бодайся сам с хозяином, а я сторонкой пойду. Мне еще пожить хотцца!

– У меня похитили жену, – голос незваного гостя стал суровым. – И я раздавлю любую гадину на пути, если помешает мне искать Лизу. А тебе выгоднее помогать мне, а не хозяину. Он не будет разбираться, кто прав кто виноват. Все концы обрубит разом.

– Ничего больше не знаю, – Вадим насупился, опустив глаза. – Ищи сам. Я все сказал.

– А фотография в книжном шкафу? – наугад пошел Иван с последнего козыря, и по тому, как дрогнули у собеседника ноздри, понял, что попал в точку. – Снимок на фоне литой решетки. – Он доверился интуиции и начал импровизировать, внимательно наблюдая за ошарашенным хозяином квартиры. – Ярик твой с женщиной… Прихватил я фотку-то. Как думаешь, пригодится. А?

Минуту в комнате раздавался шепот красотки, жеманно хлопающей огромными ресницами во весь экран телевизора. Она призывно вздыхала, тоскуя о покинувшем ее мачо. Потом грянули аккорды, очевидно рассчитанные на сопереживающего зрителя, который тоже должен содрогнуться от разыгранной перед ним трагедии.

– Только Валю не впутывай, – умоляюще пролепетал Вадим, глядя на незваного гостя глубоко посаженными растерянными глазами. – Сколько ты хочешь за фотографию? Я все отдам.

Он готов был заплакать и на коленях вымаливать пощаду… Не для себя – для женщины, которую, очевидно, любил. Похоже, давно и безнадежно. У Ивана дрогнуло сердце, когда диггер неожиданно согнулся пополам от какого-то спазма и, уткнувшись коротко стриженной головой в связанные руки, зарыдал. Его худые плечи вздрагивали, но он уже не стеснялся своего мучителя. Хлюпая носом и размазывая по искаженному лицу слезы, он что-то невнятно выдавливал из себя, но понять смысл этих стонов было невозможно.