Царский сплетник и дочь тьмы

К пушистым обормотам мгновенно вернулся их изначальный вид, и они повисли в воздухе, глядя испуганными глазами на избранника своей хозяйки.

— Ой, сплетник, а мы тебя только что вспоминали! — первым, как всегда, опомнился Васька.

— Да, уж так вспоминали, так вспоминали! — зачастил Жучок.

— Словами всякими нехорошими, — добавил, хмыкнув, юноша. — Значит, нам с Янкой по баронству, а вам по герцогству?

— А вот и нет!

— Совсем даже наоборот!

— Ты просто не расслышал, сплетник!

— Я уши мою каждый день, так что прекрасно слышу. Теперь хотелось бы увидеть.

Разжав руки, Виталик позволил шлепнуться пушистым обормотам на пол, подсел к столу и начал разбираться в их бумагах.

— Опаньки! Да это же черная бухгалтерия. Запомните, блохастые, именно на этом большинство коррупционеров погорело! Так, и какой же итоговой суммой мы располагаем? Ох, ни хрена себе! Да я столько не зарабатываю.

— А это еще до тебя было! — сердито буркнул Жучок, потирая пострадавшую от железного захвата царского сплетника холку.

— Вы что, Янку обворовывали? — рассердился Виталик.

— Не обворовывали, а на черный день копили!

— Это что же получается? Пока я на всех фронтах борюсь со злобной нечистью, защищаю от нее Янку, Василису с Гордоном и их детей, эти блохастые нагло манкируют своими обязанностями и собираются дезертировать с поля боя! Да вас даже диссидентами не назовешь! Предатели! Нет, вы не предатели! Вы хуже! Вы идиоты!

— Почему? — насупился Жучок.

— Бросить святую Русь, бросить Великореченск, который скоро станет интеллектуальной столицей всего просвещенного мира, и мчаться, высунув язык, в мир загнивающего капитализма на Дикий Запад, это каким же надо быть дураком?

— Великореченск будет столицей мира? — недоверчиво спросил Жучок.

— Обязательно!

— Почему? — требовательно спросил Васька.

— Потому что за дело взялся я, — внушительно сказал царский сплетник. — Нигде на западе еще газеты нет, а у нас есть! Да что газета! Уже первая Библия на чистейшем русском языке есть! Персональный подарочный вариант для Гордона уже Левша соорудил. Теперь дело на поток встанет. А скоро труды великих ученых и философов начнем печатать, откроем Великореченскую академию наук, и Запад вот где у нас будет! — сжал Виталик руку в кулак. — Все поняли?

— Все, — понуро кивнули пушистые обормоты.

— Тогда колитесь, какого черта драпать отсюда намылились.

— Почем мы знаем? — заскулил Жучок.

— Мы существа древние, сплетник, — хмуро сказал Васька. — Беду за версту чуем. А на Русь беда страшная пришла. Лапы отсюда делать надо, и Янку с собой тащить, мы же при ней охранники, а она ни в какую!

— Да что за беда-то?

— Ну, какой ты, сплетник, все-таки тупой! — возмутился Жучок. — Говорим же тебе: не знаем!

Оборотень сел на хвост, задрал морду кверху и выдал такой великолепный вой, что на него откликнулись все собаки Великореченска. А это уже Виталика конкретно разозлило. Он опять схватил Жучка за шкирку и поднял в воздух, оборвав тоскливый вой.

— Ах ты, гад! Ах ты, сволочь четвероногая! Родину в беде оставляешь? Бросаешь Великореченск на произвол судьбы? Да я тебя…

— Вот и я говорю: сволочь он! — поддакнул Васька, пятясь к двери. — Уж я его отговаривал-отговаривал, а он еще и дубиной тебя хотел… Мя-а-ау-у-у!!! — завопил кот, словив пинка от разбушевавшегося сплетника.

Виталик отшвырнул Жучка в сторону.

— Быстро взяли все это, — ткнул он пальцем в мешок, — и бегом к Янке. Ни на шаг от нее не отходить! Не дай бог с ней что случится, я с вас с живых шкуры спущу, охранники долбаные!

Васька с Жучком поспешили вновь обернуться купцами, затолкали в мешок бумаги, сдернули со стола недопитую бутылку и умчались прочь, волоча за собой дубинку.

В комнату заглянули управляющий с Гриней. Они все это время находились за дверью и, судя по всему, все слышали.

— Что, шеф, проблемы? — осторожно спросил Василий.

— Да еще какие, — тяжко вздохнул юноша.