Царский каприз

Ровным и спокойным шагом, поддерживаемая под руку церемониймейстером, у самого гроба сменившим оторопевшую и вконец растерявшуюся Марфиньку, княгиня поднялась на высокие ступени катафалка, благоговейно перекрестилась и бледными губами прижалась к потемневшей руке государя. Затем, подняв голову, она смелым движением откинула рукав своей бедной суконной шубки и широким крестом трижды осенила голову императора.

Все присутствующие пристально взглянули на нее, но ни поддерживавший ее церемониймейстер, ни непосредственно следовавший за нею Бетанкур не удивились и не поразились смелостью этого посмертного благословения бедной полуслепой старушки у гроба могущественного и гордого императора! Оба они знали, какие земные счеты связывали их, оба они поняли, что значило это благословение.

Церемониймейстер был родной дядя графа Тандрена, и от племянника был подробно знаком с эпизодом, некогда разыгравшимся между княгиней Несвицкой и императором Николаем Павловичем. У Бетанкура этот эпизод тоже глубоко сохранился в памяти.

Спустившись со ступенек и поблагодарив своего обязательного спутника, княгиня остановилась и, оглядывая все вокруг своим туманным, померкшим взглядом, тихо проговорила:

— Теперь вы, генерал Бетанкур, проведите меня до моего прежнего места, — сказала Софья Карловна, после того как при помощи того же обязательного церемониймейстера спустилась со ступенек катафалка. — Я и с вами хочу проститься!

Отстранив на этот раз сама руку Марфиньки, княгиня ощупью оперлась на руку блестящего генерал-адъютанта и прошла с ним сквозь почтительно расступавшуюся перед ними толпу.

Дойдя до ожидавшего ее стула, Софья Карловна не опустилась на него, а оперлась о него рукой и, повертывая голову в сторону Бетанкура, тихо, но внятно проговорила:

— Я простилась с государем и в своем посмертном благословении все простила ему!.. Мир его праху и да будет ему легка земля!.. Но вы… вы… Вы на мою горячую, преданную любовь ответили изменой, бросили меня, прельстившись блестящим положением и карьерой, испугавшись гнева монарха за мою любовь к вам. Государь не видал меня такою, какою я стала, больною, нищею, полуслепой!.. Вы видите меня такой, и в этом — ваше наказание!.. Как вы ни черствы, как ни холодны, как ни глубоко ушли в тину вашего мнимого «большого света», но настоящая минута не изгладится из вашей памяти, и в ваш смертный час я предстану перед вами такой, какой вы видите меня теперь, с потухшими глазами и поникшей, седою головой!..

— Но, княгиня… я готов!.. — начал Бетанкур.

Софья Карловна властным жестом остановила ею.