Царская чародейка (СИ)

Он узнал много чувств, когда выполнял просьбу Милавы, создавая ее рать бездушных тварей. Вогард выпил тогда много душ, слишком много, чтобы не заметить то, что было в людях. Зависть, жадность, злость- все это он пропустил с усмешкой. Но были чувства, которые сделали ему больно. Они любили, ненавидели, жалели, тосковали, сочувствовали, радовались и страдали. Сначала демона раздражали эти чувствовали, а потом он окунулся в этот манящий дурман, и ему стало больно от того, что в этот мир непривычных чувств он никогда не окунется. Кто мог вызвать любовь у древнего и всесильного Вогарда? Что-то похожее он чувствовал когда-то давно, но тогда он еще жил среди подобных ему. И все-таки там чувствовалось иначе. Человеческие чувства были хрупки и быстротечны, но что-то тронуло в них сердце могучего демона. Он даже пытался найти их отзвук в себе в начале их партнерства с Милавой, но ничего не было кроме страсти. Даже его собственническое отношение к черноглазой богиньке было отношением хозяина к веще, и никто не смел трогать ее. Так что же так разрывается внутри, когда он чувствует запах того, с кем сбежала зеленоглазая? Что так жжет огнем? Почему хочется его рвать на части, наслаждаясь каждой секундой мучений человеческого мужчины? И тут он вспомнил название этого чувства, его он тоже чувствовал, когда пил души. Ревность. Демон ревновал!

Вогард закинул голову и расхохотался, спугнув лося, вышедшего из леса. Это было восхитительно! С того момента, как девчонка появилась здесь, он снова жил. Теперь он многое знал о чувствах. Он испытывал радость от того, что она есть. Тоску, что не с ним. Ревность, что с другим. А еще он с изумлением обнаружил в себе еще одно чувство, демон был влюблен. За одно только это Вогард готов был носить девчонку на руках. Все эти чувства убрали вселенскую скуку, изводившую его так давно. Он мучился, страдал и был этим счастлив. Нет, нет, не стоит торопиться с поимкой зеленоглазой, пусть продлится эта погоня, пусть продлится предвкушение. Вогард еще больше уверился в принятом решении.

— Но приглядывать за тобой я буду, — усмехнулся демон. — Я хочу видеть все, что будет происходить с тобой.

Демон поднялся и окинул взглядом, раскинувшееся под ним великолепие природы.

— Красиво, — оценил он в первый раз то, что видел столько раз и полетел в сторону Великих гор.

Путники услышали лошадиный топот и притихли, пропуская отряд злыдней, промчавшийся в сторону села. Они хмуро переглянулись, прекрасно зная, что сейчас будет с селом, где напали на их собратьев. Но каково же было их изумление, когда через некоторое время весьма поредевший отряд пронесся обратно так быстро, будто демоны дышали им в спину. За злыднями неслись лошади без седоков, что могло означать только одно, кто-то убил часть тварей, и теперь они спасались бегством.

Белава была все еще без сознания. Успокаивало то, что пепельный цвет лица поменялся на более привычный бледный, и дыхание из прерывистого становилось более ровным.

— Мы не можем ждать здесь, — сказал Дарислав. — Нужно трогаться.

С ним согласились, тем более, что до гор оставалось совсем немного. Девушку усадили к Радмиру, и он заботливо обнял ее, оберегая от лишней тряски. Катай взял повод чародейкной лошадки, и путники отправились дальше, вернувшись на тракт. К седлу Дарислав был приторочен небольшой мешок с продуктами, раздобытыми в деревне.

— Очнется, поест свежего хлеба, как хотела, — сказал мужчина.

— Где ты был? — спросил витязь, памятуя, что товарищ отстал от них сразу, как только они въехали в село.

— Поговорил с одним дедом, он же и продуктов дал. Дед сказал, что злыдни заполонили дороги. Они мотаются небольшими разъездами, ищут кого-то. Сидят в Бене, но впереди тоже есть городок под названием Шварнедь. Там они тоже есть.

— Мы не доедем до Шварнеди, свернем раньше, — задумчиво произнес Радмир. — Лучше свернуть еще раньше. Скоро будет старая тропка, про нее мало, кто знает. Там и проход будет, я его знаю.

— Тогда так и сделаем, — поддержал Дарислав. — Ищут ясно кого, даже странно, что напали на вас злыдни.

— Так может у них приказ уничтожить. А может просто не ожидали, что мы сами на них выскочим, да еще и нападать девка начнет. И выглядела она иначе, чем им могли сказать. Лица-то у них знатно вытянулись, когда Белава насмехаться начала, — улыбнулся витязь с нежностью взглянув на чародейку. — Но больше ее так отпускать не будем.

— Так кто же она? — спросил гном. — Человек или демон?

— Человек. — ответил ему Гарко. — Там длинная история, откуда в ней кровь демона взялась.

— Так расскажи, — не рас терялся Гурди.

— Плохой я рассказчик, — скривился богатырь. — Вон пусть Катай расскажет, он красивше сказывает.

— Это мы мигом, — обрадовался Катай и подъехал к ним.