Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

— Зевс решил свалить убийство Аида на ничего незначащую богиню, потому что боится за власть или не хочет прослыть братоубийцей? — Лина недовольно передёрнула плечами. — Ладно, причины не важны, я бы поняла это, будь на моём месте кто-то другой. Но я, это же я! Чего от меня ждут? Каких свершений? Сразиться, убить одного из сильнейших или пожертвовать собой? Зевс меня переоценивает, я ни на что не способна. Ни на что. И умирать не планирую.

Геката усмехнулась, а Амфитрита сказала:

— Но ведь именно ты, ты одна способна была разрушить цепи солнечной энергии. Тебе одной была дарована власть убить или помиловать Аида. Значит, ты можешь больше, чем думаешь, значит, это ты сама недооцениваешь себя! — она строго взглянула на Лину. — В тебе иная сила. Сражаться ты, конечно, можешь, но можешь и помирить братьев, спасти Аида и разрешить многовековой конфликт. Вдруг миру нужно именно это, ты не подумала?

Лина моргнула, и в памяти отдалённо послышались голоса Мойр. Она могла изменить судьбу, всё было в её руках, но почему, почему она не чувствовала в себе силы совершать подвиги? Почему не чувствовала себя богиней?

— Я не знаю и половины того, что нужно, а не понимаю ещё больше. Что мне делать? Что я должна делать?

— Вспоминать и ни о чём больше не беспокоиться, — Геката сорвала объёмный бутон пиона и преподнесла его Лине, — пока это то, что ты можешь сделать. Когда вспомнишь, многое проясниться, ты примешь решение и поймёшь, что делать дальше.

Амфитрита взяла Лину под руку.

— А начать, думаю, надо с праздника Аполлона. Осталось совсем немного времени, а мы даже не подобрали тебе платье. Как ты считаешь?

***

Богини покинули Лину поздно вечером, и она вернулась во внутренний сад, чтобы там, в одиночестве, предаваться печали. Лина не знала, сколько выплакала слёз и сколько часов просидела на качелях, но вскоре рыдания её сменились прерывистым надрывным дыханием, а слёзы высохли. Она покачивалась, вдыхая аромат цветов — ни мыслей, ни чувств не осталось, только боль. Те, кто живёт в обществе смертных, слишком привязаны к жизни — не только к своей, но и к жизни близких — они не могут не страдать так же, как смертные, не могут не чувствовать, как они... и Лина чувствовала. Какими бы ни были её близкие, она дорожила ими, они составляли важную часть её привычной жизни, и утрата их казалась великим горем.

Она не вздрогнула, когда двери сада распахнулись, и не подняла взгляда, когда Аид остановился подле неё и, кивнув на качели, спросил.

— Позволишь?

Лина неопределённо повела плечами и отодвинулась к самому краю, освобождая место, которого и так было предостаточно. После разговоров с Амфитритой и Гекатой ей стало легче, она многое осознала и переосмыслила, хотя всё ещё чувствовала неясную обиду глубоко в душе. А может, то было совсем другое чувство?

Аид подождал ответа и, когда не получил его, сел без приглашения — довольно близко для человека, последний разговор с которым закончился ссорой. Он долго молчал. Лина не смотрела на него, надеясь, что он поймёт её желание побыть в одиночестве и уйдёт, однако этого не случилось.

— Осталось меньше суток до праздника Аполлона, — произнёс Аид, — мы ожидаемо получили приглашения... Время встречи завтра в полдень.

Лина на миг позабыла о горе. Завтра она покинет царство Теней и снова увидит дневной свет... неужели это правда произойдёт?

Наверное, она чем-то выдала свою радость, потому что Аид нахмурился и добавил.

— Полагаю, мне не стоит напоминать, что случится, если после праздника ты не вернёшься со мной обратно?

Лина почувствовала, как её сердце замирает и обрывается — слова Аида прозвучали очень тихо и мягко, но в них таилось столько угрозы, что она ощущала её на кончиках собственных пальцев. Прежнюю Лину подобное проявление божественной силы убило бы на месте.

— Я помню... — сказала она. — Я вернусь.

Они снова замолчали. Тишина опустилась на них волшебным куполом, который, казалось, невозможно разбить ни голосом, ни божественной силой, и всё же Аид сделал это. Самым неожиданным способом из возможных. Он извинился.

— Прости... — тон его голоса изменился, теперь в нём слышалась нежность и глубина. — Я не мог их отпустить, им здесь лучше... среди теней...

Лина шмыгнула носом и сцепила руки на коленях. Она больше не жалась к краю, но всё ещё оставалась напряжена и натянута как струна арфы.

— Они испили воду Леты? — ей не хотелось думать, что родители навсегда забыли её, но они забыли... этого не суждено было изменить.

Аид кивнул и ответил после небольшой паузы.

— Да. И догадки были верны, они уже ничего не помнили. Тот, кто напал на них, уничтожил все воспоминания, всё, что они знали до смерти, осталась лишь их любовь друг к другу. Марк мог уйти к Кристаллу Душ и вернуться на Землю через несколько веков, но он отказался. Ради Арианы. Теперь их путь ведёт в Элизиум...

— Правда? — Лина всхлипнула и посмотрела на него. Предательские слёзы собрались на ресницах и покатились по щекам. — Им там будет хорошо?

— Насколько возможно в нашем царстве.