Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

Геката прервала эту пламенную речь, прижав палец к его губам.

— Никаких жертв, никаких обещаний, никаких слов.

Гермес взял её руку и поцеловал каждый палец. Он был счастлив, как ребёнок, нашедший нечто ценное, то, о чём очень давно мечтал.

— Всё, что скажешь, всё, что угодно...

— Нет, — очень серьёзно сказала Геката и села, склоняясь над ним так, что её волосы, волной упавшие вниз, закрыли его от света трёх лун, — послушай меня внимательно, Гермес. Очень скоро все узнают, что ты был здесь... — она помялась, — слухами мир полнится, а Олимп любит слухи. Наш союз опасен и нежелателен для обоих сторон, будь осторожен в том, что говоришь и делаешь, следи, чтобы упоминание нашей связи не шло одновременно с важной информацией. Мы не откроем друг другу ничего из того, что должно быть сокрыто...

— Мы будем вне конфликта, как я и сказал, — заключил Гермес, выдыхая с облегчением. — О большем я не мог и мечтать.

Геката улыбнулась и шепнула.

— Но ты получишь больше, — она изящно провернула ладонь, сжала пальцы и раскрыла их, показывая Гермесу ярко-алый рубин, мерцающий её божественной силой. — Возьми, — она вложила рубин ему в руку, — и не утруждай себя поиском перекрёстков. Сожмёшь камень в руке, и он доставит тебя прямо сюда, ко мне... в следующий раз дам ещё один, они одноразовые.

— В следующий раз... — мечтательно повторил Гермес, а затем приподнялся и утянул Гекату на себя, в поцелуй, который говорил больше слов о его счастье, о его чувствах и благодарности.

Они ещё долго не могли оторваться друг от друга, прежде чем Геката отстранилась, чтобы перевести дыхание.

— Побудь со мной, богиня моего сердца, — шепнул Гермес и вдруг изобразил испуг, — ты же ещё не выгоняешь меня?

Глаза Гекаты светились счастьем, да и вся она сияла божественной силой, будто обрела себя, раскрыла нечто глубоко запрятанное на дне души.

— Конечно, нет, — игриво заверила Геката и передразнила его, — ведь ты же самый прекрасный, сиятельный, неподражаемый Олимпийский засранец, каких я... — она рассмеялась, ускользая от его поцелуя, — ещё не знала.

— Иди сюда! — подхватывая её смех, Гермес сделал рывок и сцапал её в охапку, притягивая к себе, прижался лбом к её виску, и заявил уже совершенно серьёзно. — Я счастлив, Геката. Ты не можешь себе представить, как я счастлив.

Она обняла его в ответ.

— Почему же? Могу. В этом мы единодушны.

***

(наши дни)

Фиолетовым облаком Гипнос спустился ко дворцу Аида, где у края серых лиан, изрывших землю, стояли три девушки. Рыжая толстушка, поедая пирожок, сидела на корточках и заинтересованно разглядывала переплетённые сухие стебли, худенькая девушка с косой смотрела в алое небо, выискивая что-то, известное только ей, третья — высокомерная леди в брючном костюме — расхаживала из стороны в сторону, тихо рассуждая сама с собой.

— Что здесь случилось, Геката? — спросил Гипнос. — Я... когда я уходил, всё было в порядке.

Геката собралась в единую себя и вынула запутавшийся в волосах листик гранатового дерева.

— Если ты последним видел Аида, то знаешь, что он отдал скипетр Персефоне? — вместо ответа спросила она.

Гипнос потянулся поправить одежду, и его рука на этих словах застыла в неоконченном движении. Он поднял на Гекату взгляд, полный глубокого неподдельного удивления.

— Что он сделал?

— Он отдал скипетр, чем понизил свои шансы на выживание почти до нуля.

— Я не понимаю...

— Я тоже. Единственное, что можно предположить, — Геката оттолкнула подкравшуюся к ней лиану, — это его желание её спасти. Если всё прошло не так, как надо, и Персефона пострадала, он мог отдать ей скипетр, чтобы она осталась в порядке.

Гипнос покачал головой.

— Но принять такую силу в себя и уж тем более подчинить не каждый бог сможет. О чём он думал?

— Без всякого сомнения, он прекрасно знал, что делает, и знал обо всех рисках. Ведь даже временный уход Персефоны к Кристаллу Душ мог значить для него полное поражение.

— Значит, он рассчитывал и на нашу помощь в том деле... Хорошо, — Гипнос кивнул и прошёл мимо корней в сторону главного входа, оценивая объём работы. Лианы дремали, посапывая-постанывая во сне. — Она там, внутри, — задумчиво проговорил Гипнос, — и сила её невероятна. Это большой риск, Геката. В тот раз с Аидом я хотя бы имел представление о его силе, сейчас... Что думаешь? Если я попробую погрузить их в божественный сон, ты успеешь найти Персефону и поговорить с ней?

— Не знаю, но собираюсь сделать это в любом случае, — Геката хотела подойти к Гипносу, но первый же шаг сделала слишком близко к лианам, и они мгновенно пробудились. Взвились как дикие ядовитые змеи и зашипели, кидаясь на неё. Геката отскочила назад и, обойдя несколько деревьев, встала у Гипноса за спиной. — Будем надеяться, Персефона узнает мой голос.

Гипнос сжал кулаки и вздохнул.

— Может быть, стоит мне... — он резко замолчал, встретив взгляд Гекаты и согласно кивнул. — Ладно. Тогда по готовности. Отойди.