Царь Успения

Анатолий не стал отказываться от чая с конфетами, кстати, и с печеньем, понимая, что разговор со старым болтуном и фантазёром может быть очень долгим. Поэтому Розов очень деликатно, пододвинув к себе кружку с горячим чаем, предупредил Лепина, что желательно вести беседу по делу – не отвлекаться пока в разговоре, к примеру, о хобби и увлечениях. Хотя, впрочем, и это… может сослужить свою службу.

– Само собой, Анатолий,– согласился Григорий Матвеевич, перемешивая ложечкой сахар в кружке с чаем.– У меня тоже немало дел. Сегодня вечером, по местному времени, надо будет проследить, как пройдёт наводнение на территории Австралии, землетрясение в северной части восточного полушария Тихого Океана, а завтра утром намечено две локальных войны и крупный террористический акт… Могу сказать, где и когда, сообщить примерное количество жертв.

– Я понимаю,– сдержанно заметил Розов,– что вам, Григорий Матвеевич, как предсказателю, цены нет… Возможно, если бы наше правительство, было поразвортливей, то воспользовалось бы Вашими услугами. Но…

– Правительство?– Откровенно возмутился Лепин.– Какое, к чёрту, правительство, Толя? Тебе трудно понять, что я на этой Земле в одном лице представляю правительство этой Планеты. Но моя задача не миловать, а карать… Не потому, что я такой злой и жестокий. А потому, что я – Царь Успения.

Обо всём этом Лепин говорил, вполне, серьёзно, без намёков на… юмор. Получалось так, что задача, которая поставлена перед ним, это убивать… и хороших, и плохих, и молодых, и старых. Он помогает людям освободиться от их земных оболочек, от их непутёвого существования в этой точке Мироздания. Григорий Матвеевич своими действиями освобождал место для других… таких же несчастных и грешных, сосланных сюда из множества Миров на… как бы это сказать… перевоспитание. Перенаселение Земли человеческими гуманоидами допустить нельзя. Нарушение Космического Плана запрещено, да, и, в принципе, невозможно.

Директор и одновременно сыщик частного детективного агентства «Ориентир» хотел оборвать этот бред явно сумасшедшего или просто прикольного старика, но передумал. Времени пока достаточно. Пусть почешет языком. Возможно, что-то здесь и прояснится по делу убийства.

– Я многое знаю, Толя! Я здесь, на Земле, точнее, в данной её субстанции, единственный полномочный представитель Высшей Цивилизации, которая является посредником между Людьми и Богом, надсмотрщиком за Человечеством, продолжа Царь Успения.– Но я обязан убедиться в том, что ты именно тот человек, который должен вести это дело и быть в курсе событий.

– Не понял вас, Григорий Матвеевич.

– Я больше ни слова не скажу тебе, пока не найду этому документальное подтверждение.

– Знаешь, что,– Розов резко поднялся с кресла, собираясь покинуть жилище умалишённого.– Мне подобный бред, дорогой господин Лепин…

– Знаю! Сиди и не дёргайся! Конечно, знаю… тебе надоело слушать откровения сумасшедшего. Однако послушай! Сиди на заднице ровно!

После таких, довольно грубых, слов Анатолий даже попытку встать с кресла. Но с ужасом осознал, что тело его не слушается.

Понятно, кем бы там не воображал себя крановщик Лепин, но ясно одно, что он обладал умением вводить человека в состояние каталепсии и своеобразного транса мгновенно… одним только фразой, в данном случае: «Сиди на заднице ровно!». Но это ещё ни в коем случае не означало, что Лепин находится в здравом уме. Да, такой, вполне, мог убить не только мастера Арефина, но и кого угодно. Просто так, внушив себе и потенциальной жертве какую-нибудь гадость…

– Не думай, Толя, что ты идеальный и положительный человек,– продолжал Лепин.– Такой уж честный сыщик… паинька. Ты держал в руках саблю, там, в музее, которой, по твоему и моему предположению, убили Петю Арефина. Ты, чисто произвольно, сдвинул с ручки сабли металлический кожух и достал оттуда… маленький кусочек кожи… Потом вернул саблю работникам музея. Но ты эту… «тряпочку» взял вот и оставил у себя, не зная, на кой чёрт она тебе нужна.

– Да. Я так и сделал,– монотонно ответил Анатолий Розов, как бы прислушиваясь к своему глухому голосу.– Но только для того, чтобы… Одним словом, ни Жуканову, ни кому другому этот кусочек кожи не помог бы найти преступника.

– И ты правильно поступил, Толя. Не без моего участия. Ни в коем случае нельзя было допускать, чтобы кусочек кожи попал в руки криминалистов. Он абсолютно не имеет отношения к убийству Арефина. Там другое… Покажи-ка мне найденную тряпочку, сокол мой!

Анатолий, не торопясь, достал из внутреннего кармана пиджака маленький розовый целлофановый пакет, вытряхнул из него на стол маленький, тёмно-жёлтый кусочек кожи. Эвтаназитёр вытянул вперёд руку в сторону «никчемной» находки, довольно чмокнул губами, отпил глоток чая и самодовольно сказал:

– Расслабься, Толя! Будь, как дома… Да ты ведь и не в гостях. Ты тот самый человек, который… Одним словом, ты именно тот, кто найдёт убийцу Арефина, кто имеет право его найти. А покарает его другой… не без нашей с тобой помощи. Дело здесь не очень простое и даже… я бы сказал, не совсем земное.