Царь царей

Несколько лет назад, охотясь на гору Ньяла в горах к востоку от Адригата, Райдер обнаружил следы того, что могло быть крупным месторождением серебряносодержащей руды. Он послал образец в пробирную контору Капской колонии, и когда они бежали из Хартума и добрались до двора императора Иоанна в Абиссинии, то обнаружили, что отчет уже ждет их. Это подтверждало, что руда была богата драгоценным металлом. Она и Райдер пользовались благосклонностью абиссинского двора. Райдер принес императору известие о деятельности дервишей на его границах, и императрица сделала себе любимца из шафрана, гордо носящего платья ее дизайна. Они получили все необходимые разрешения, договорились, какой процент добытого серебра пойдет в казну императора, и послали агентов для покупки земли и переговоров с местными вождями. С тех пор Шафран знала, что каждую секунду ее муж думал о забастовке и о том, как ее использовать. Теперь, когда они были в Каире, он проводил все свое время с горными инженерами и специалистами по металлургии.

Шафран знала, что Райдер любит высокогорье Тирея. Пейзаж представлял собой удивительную череду высоких равнин и крутых долин, усеянных древними церквями, высеченными в скалах, и монастырями, расположенными на самых высоких вершинах, куда можно было попасть только по шатким веревочным лестницам. Как и пустыня, она была обжигающе горячей днем и холодной ночью, но ее красота поражала больше, чем суровое величие Сахары. Пышные после дождей, его луга наполнялись дичью, экзотическими птицами и странными пурпурными и белыми цветами. В сухой сезон, когда ландшафт приобретал цвет львиной шкуры, деревни выделялись яркими пятнами изумрудной зелени. Эти люди были фермерами, которые измеряли свое богатство в друзьях и домашнем скоте, но они также были рассказчиками и певцами остроумия и изящества, наследниками культуры, богатой мифами и тайнами. Предполагаемая шахта находилась в уединенной и необитаемой долине в трех милях от ближайшей деревни, и шафран страстно желала оказаться там вместе с мужем. Каждый вечер после того, как они занимались любовью, она просила Райдера снова описать ей все это и объяснить все детали того, как будет разбит лагерь, где они будут выращивать пищу и держать животных, хижины рабочих, здания, которые понадобятся им для переработки руды. После многих лет торговли по всей Африке Райдер хотел построить что-то постоянное. Он верил, что шахта может сделать его очень богатым, но он также хотел принести богатство народу Тирея. Он говорил о подготовке инженеров и слесарей из местного населения, о том, как прибыль от рудника могла бы защитить их всех от превратностей голода или войны. Шафран не могла представить себе большего счастья, чем помогать ему, воспитывать их детей, пока шахта росла, и она отчаянно хотела, чтобы это захватывающее будущее началось сразу же. Однако такое предприятие требовало огромного объема планирования. Райдер хотел нанять горстку американских и европейских специалистов по горному делу. Ему нужны были люди, опытные в работе в изолированных местах, поэтому он начал искать ветеранов Великой Комстокской серебряной забастовки в Западной Юте. Ему также требовалось время, чтобы собрать оборудование, необходимое для переработки руды. Шафран не очень интересовали детали этого механизма. Когда Райдер заговорил о ртути, смешении кастрюль, кормушек и марок, она перестала слушать. Все это казалось очень дорогим и очень тяжелым, так трудно было перевезти в горы, но она полностью верила в способность своего мужа организовать все до совершенства. Она только хотела, чтобы это не заняло так много времени.

Тем временем она мечтательно смотрела в окно. Так что именно она видела, как Эмбер возвращалась в отель с острова Замалек. Даже с этой точки зрения Шафран могла сказать, что с ее сестрой что-то не так. Она почувствовала это в своей груди, внезапное болезненное сжатие сердца. Она вскочила со своего места, забыв о собственных проблемах, и поспешила в комнату Эмбер.

•••

- Спросил Пенрод свою невесту у ворот клуба. Все слуги знали Мисс Бенбрук—англичанка, похожая на цветок, выросший после первых дождей, а также бегло говорившая на классическом арабском языке, что заставляло их чувствовать себя поэтами, не была быстро забыта. Пенрод также мог сказать по их прищуренным глазам и коротким ответам, что Эмбер не выглядела счастливой, когда уходила, и они, ее защитники, винили его. Пусть думают, что им нравилось. Пока он задавал свои вопросы, мимо прошествовал капитан Бернетт. Капитан остановился рядом с Пенродом и закурил сигарету. Пламя слегка покачивалось.

- Мисс Бенбрук опять сбежала, Баллантайн, - сказал он, растягивая слова. - Пил чай с Леди а, а потом умчался самым странным образом.- Он выпустил в Послеполуденный воздух полную струю серо-голубого дыма и усмехнулся про себя. - Она пыталась броситься в объятия одного из слуг-арабов, когда выходила из дома. Я полагаю, что ты можешь забрать девушку из гарема, но старые привычки умирают с трудом!”