Царь царей

Райдер положил сына ей на руки, и она, слегка отвернувшись, принялась теребить пуговицы на груди. Инженеры закашлялись и посмотрели на море, а женщина поправила шаль на плече и накинула ее на малыша Леона.

- Вот это идея, сокровище, - сказала она ему. Плач сразу же прекратился,и женщина очень тихо запела ему колыбельную. Райдер положил ладонь на руку спящей жены и увидел, что она снова улыбается.

Расти рискнул оглянуться и, убедившись, что все в порядке, вытащил из кармана колоду карт и начал сдавать их Патчу и Дэну. Эмбер сидела на палубе, скрестив ноги, и смотрела, как солнце начинает подниматься. Райдер огляделся по сторонам. Это был странный момент покоя. На секунду он задумался о том, что потерял, о богатстве в снаряжении и товарах, которое пошло ко дну вместе с кораблем, но потом остановил себя. Достаточно времени, чтобы расплатиться позже. По крайней мере, мрачно подумал он, ему больше не нужно было думать, как доставить все это тяжелое горное снаряжение в горы. Расти прервал свою работу, чтобы вручить Райдеру сигару и спички. Райдер закурил и глубоко затянулся. Мальчик-абиссинец устроился в тени, где он также мог наблюдать за сном Шафран.

“Тадессе” - сказал Райдер, - ты говоришь на языках Тиграя?”

“Да. Это страна моей матери.”

“Мы едем в ту сторону. Не хотите ли присоединиться к моей семье?”

Мальчик медленно обвел взглядом собравшихся, потом искоса взглянул на Райдера.

“А как тебя зовут?”

- Райдер Кортни. Ты только что спас мою жену, Шафран.- Он назвал имена остальных членов их группы, указывая на них светящимся концом своей сигары. - Ну и что же?”

Тадессе покачал головой. “Я отправился в Каир служить одному белому человеку, Мистер Райдер. Он проиграл свои деньги в карты и оставил меня там. Я благодарю тебя за то, что ты перенес меня с корабля, но теперь я буду служить своему народу.”

“Как вам будет угодно, - сказал Райдер. “Я пробуду в Массове еще несколько дней, если ты передумаешь.”

***

Сначала Пенрод подумал, что стук в дверь был частью его сна о далекой стрельбе. Потом он подумал, что это просто слуги леди Агаты, которым не терпится поймать свою госпожу на четвереньках, когда ее восхитительные розовые ягодицы приподнимаются и дрожат, а Пенрод крепко берет ее сзади. Как только они убедятся в этом, то уберут остатки вчерашнего разврата и снова уйдут в тишине. Но стук не прекратился, и он открыл глаза. Конечно, вчера вечером они вернулись в его собственный дом. Пенрод безропотно переносил лишения, путешествуя по пустыне. Он мог спать на камне так же крепко, как на шелке, и обедать лепешками и кашей, а также фазанами из шотландского поместья своего брата и фуа-гра, привезенными прямо из Парижа. Однако когда роскошь была доступна, Пенрод обладал средствами и вкусом, чтобы наслаждаться самым лучшим, а его собственные слуги были такими же осторожными и умелыми, как и слуги Агаты.

- Уходи, - крикнул он. Сначала он подумал, что его послушались, но вместо этого дверь со скрипом приоткрылась, и из-за нее выглянуло маленькое личико. Его глаза расширились, когда он увидел спящую Агату. Она была совершенно голая, лежала на спине, широко раскинув руки. Вид ее больших молочно-белых грудей заставил бы Рубенса задохнуться от нетерпения. Пенрод даже не попытался прикрыть ее.

“Чего ты хочешь, Аднан?- Он видел мальчика раз или два за те месяцы, что прошли после их встречи на базаре. Якуб явно нашел для него какую—то работу-мальчик выглядел лучше одетым и сытым, чем раньше. Он вошел в комнату и с видимым усилием оторвал взгляд от леди Агаты, а вместо этого посмотрел на Пенрода. К счастью для него, Агата фыркнула во сне и отвернулась. Возможно, не так уж и повезло, как сейчас, когда Аднану пришлось побороть искушение поглазеть на ее персиковую задницу.

- Говори, мальчик, или убирайся отсюда. Голова Пенрода раскалывалась от боли. У него никогда в жизни не было похмелья, но с тех пор, как Агата приучила его к опиуму, утро становилось все тяжелее и туманнее.

Мальчик шагнул вперед. Он протянул ей газету, которую Пенрод выхватил у него из рук. На первой полосе рассказывалось о прибытии в Массовах парохода "Ромео", перевозившего выживших после ужасной морской катастрофы. Редактор с сожалением сообщил своим читателям, что паровые котлы парохода "Иона" взорвались глубокой ночью, и в результате погибли ужасные люди. Пенрод прекрасно знал, что именно этот корабль Эмбер везет в Абиссинию вместе с этим торговцем Кортни. Не то чтобы он сам наводил справки, но его коллеги-офицеры в клубе всегда находили способ сообщить ему любые новости об Эмбер и тех, кто был с ней связан. Ему сообщили об успехе сценической версии "Рабов Махди", о возмутительных похвалах, расточаемых картинам шафран, и о рождении Леона Кортни. Не имело значения, что он никого из них не видел с того самого дня в "Шеперде"; каждый кусочек сплетни разъедал его душу, как кислота.

Он не двигался и не дышал. Аднан начал говорить.