Царь Соломон

Следует еще немного задержать внимание на этой страшной альтернативе, чтобы почувствовать другой аспект, который до сих пор ускользал от всех толкователей. Если бы вдруг материнская любовь не победила, Соломон бы убил ребенка. Этот прием разделения человеческого существа связывает Соломоново решение с практикой жертвоприношения в Древнем Израиле. Можно привести многочисленные примеры. Авраам разрубает на части корову, козу и тельца. Едва он засыпает крепким сном, пламя огня проходит между рассеченными животными в знак того завета, который Господь заключает с Авраамом (Бытие 15). Царь Саул велит рассечь на части пару волов и посылает во все пределы Израильские, знак для созыва израильского народного ополчения против врагов — аммонитян (1 Царств И). Итак, рассечение на части соответствует практике принесения жертвы древними. То же самое произошло бы, если бы материнская любовь не победила жестокую мудрость Соломона. В конце концов материнская любовь, которой Соломоново решение устанавливает памятник, в меньшей степени олицетворяет мудрость Соломона, скорее судейский «ум».

В чем же тогда на самом деле сказывается Соломонова мудрость, если история с решением не может претендовать на исключительность и героиней ее является любящая мать. Ответ в приеме поиска истины, когда пользуются не сверхъестественным, а исключительно разумными и имеющимися в наличии средствами.

Взгляд на практику вынесения приговоров царем Саулом показывает совсем другую картину. Когда израильское войско находилось в безвыходной ситуации перед превосходящими силами филистимлян, царь Саул распорядился об обязательном соблюдении поста. Кто нарушал пост, на того обрушивалось проклятие. Ионафан, сын Саула, ничего не знал о приказе и подкрепился диким медом. Божественного наказания не последовало.

И чтобы покончить с этим, Саул велит принять «божественное решение». Должен состояться созыв всех начальников, бросается жребий между Саулом и Ионафаном. Жребий падает на виновно-невиновного Ионафана, которого сам отец приговаривает к смерти. И только протестующему народу удается предотвратить исполнение решения (1 Царств 14). Принятие божественного решения бросанием жребия наблюдается и в других случаях. Например, Ахан, который посягает на священное военное имущество, изобличается с помощью жребия (Иисус Навин 7).

Соломон-судья положил конец вынесению приговора с помощью жребия. При Соломоне побеждает «природное судопроизводство», когда решение остается не за Богом. Соломоново решение, следовательно, означает победу «просвещенного» суда и является указателем в развитии истории права.

Более того, Соломоново решение означает крах любой формы «священного» вынесения приговора, который — насколько это можно установить — находился в руках священников. Предсказанием занимались жрецы. Такой способ обращения к Господу за решением проходил, вероятно, перед старинным культовым предметом — эфодом [3], сделанным из металла, золота и драгоценных камней. Еще Давид предположительно испрашивал священников перед эфодом о важных решениях, которые касались преимущественно военных походов.

Особая роль в «божественных решениях» отводилась левитам. На это указывает, во всяком случае, древ нее изречение из «закона Моисея»: «И о Левин сказал: туммим Твой и урим Твой на святом муже Твоем» (Второзак. 33.8).

С левитами мы уже однажды встречались, когда речь шла об архаичном предотвращении кровавых деяний. Они выступали не только как верные Яхве кровные мстители, но и способствовали смягчению уничтожающей силы кровной мести. Теперь мы видим, что левиты были выбраны также и для того, чтобы проводить божественные решения при помощи оракулов туммима и урима (Свет и Правосудие).

Если мы рассмотрим Соломоново решение в этой связи, то станет понятным, что царское судейство Соломона было направлено против божественных решений левитов. Архаичность поиска правосудия, присущая левитам, была окончательно вытеснена Соломоном из правовой жизни, так что смогла появиться просвещенная и разумная юстиция.

Остается вопрос, какие случаи разрешались царским судом. Очевидно, царскому правосудию подлежали только особо тяжкие преступления, например, когда речь шла о предательстве, государственной измене. В этом смысле поступил царь Саул, приказав умертвить священников, перешедших на сторону Давида (1 Царств 22), или, вспомним библейское предание, Соломон, расправившись с Адонией. Далее под царское правосудие подпадали, пожалуй, те случаи, в которых местная власть не могла решить дело, например, когда царь Давид велел казнить убийцу Саула (2 Царств 1). И наконец, случаи, когда местные авторитеты не справлялись. Тут можно привести Соломоново решение: «сообщения сторон» противоречили друг другу и нельзя было получить свидетельских показаний.