Царь мышей

Впрочем, господин Каширский обо всех этих жутких событиях и не подозревал: вернувшись домой, он засел за научный труд «Астральное и ментальное тело в социальном аспекте», который творил уже несколько лет в недолгих и нечастых перерывах между разного рода авантюрными предприятиями.

Но не успел он записать и нескольких строчек, как в комнату ворвалась Анна Сергеевна Глухарева, причем в самом отвратительном настроении.

— Опять дурью маетесь?! — даже не поздоровавшись, напустилась она на Каширского. — Кругом такое творится, а вы…

Каширский нехотя отложил тетрадку:

— Что-то случилось?

— Да, случилось! — рявкнула Анна Сергеевна. — Мало того, что у меня сперли кинжал, так еще и «кинули», как последнюю дуру!

— Кто? — удивился Каширский.

— Кто-кто — черт в пальто! — сварливо бросила Анна Сергеевна. — Путята, кто же еще! Сделал мне заказ, я все исполнила, а как платить — шиш с маслом!

— Неужели отказался? — посочувствовал «человек науки».

— Попробовал бы, — злобно процедила госпожа Глухарева. — Хуже — сдох!

— Кто скончался? — не понял Каширский.

— Путята, кто ж еще! — пуще прежнего взбеленилась Анна Сергеевна. — Весь город про то гудит, а вы сидите в этом сраном чулане и ни хрена не видите!

— Ну так просветите, — спокойно предложил Каширский. — Кто гудит и что произошло с Государем? Объясните толком.

— Некогда объяснять! — отрезала Анна Сергеевна. — Я одно знаю — все богатеи рванули из города, и наши тоже. В доме остался один старичок-сторож, но я его уже того… В общем, нейтрализовала. Раньше, чем через час, не очухается. Так что весь дом в нашем полном распоряжении. Помародерствуем вволю!

— Нет-нет, Анна Сергеевна, я решительно против, — отказался Каширский, — да и вам не советую. Помните, что народная мудрость гласит: не воруй там, где живешь, а воруй там, где не живешь.

— А вы и не будете ничего воровать, — подъехала Анна Сергеевна с другого бока. — Вы через ваш астрал отыщете место, где лежат драгоценности, а воровать их буду я. А потом с вами расплачусь за научный эксперимент. Идемте же скорее, пока хозяева не вернулись!

— Ну ладно, будь по-вашему, — дал себя уговорить Каширский. — Но учтите, Анна Сергеевна — я иду на это исключительно ради науки!

Через несколько минут Каширский уже бродил по хозяйским покоям, держа в руках прут из метлы, будто заправский лозоходец, и мысленно призывал силы Мирового Эфира указать, где спрятаны драгоценности.

Проходя по полутемному коридору, экспериментатор почувствовал, что ветка в руке дрогнула, и он решительно указал на старый сундук, покрытый дырявою рогожкой:

— Вот здесь!

— Да тут, кроме клопов, ничего нет и быть не может, — брезгливо скривилась Анна Сергеевна, которая неотступно следовала за сообщником, по пути прихватывая со столов и полок всякие безделушки и небрежно скидывая их в наволочку.

— Насчет клопов не скажу, — с видом знатока откликнулся Каширский, — но обычно господа обыватели самые ценные вещи хранят именно в таких местах. Они думают, что воры туда не полезут, в то время как опытные домушники обычно там первым делом и шарятся.

— Сразу видно специалиста, — ехидно подпустила Анна Сергеевна.

— Да, я признанный специалист в области человеческой психологии, — сделав вид, что не заметил «подколки», горделиво подтвердил Каширский. — В том числе и психологии воров. — Однако, решив, что выразился слишком уж просто, признанный специалист уточнил: — То есть представителей асоциального среза социального общества.

— Чем умничать, помогли бы сундук вскрыть, — прикрикнула Анна Сергеевна, на которую ученые речи господина Каширского должного впечатления не произвели.

Однако содержание сундука поначалу вызвало у Анны Сергеевны некоторое разочарование — это были какие-то старые скатерти, дырявые платки, латаное белье и прочая ветошь, годная разве что для старьевщика, но не для преуспевающего купеческого семейства.

— Все правильно, — оптимистично заявил Каширский. — Чаще всего так и бывает: сверху тряпки, а на дне…

На дне оказался какой-то увесистый сверток. Перейдя в комнату, где было светлее, чем в коридоре, Анна Сергеевна и Каширский развернули его и обнаружили набор столовых приборов — ножей, ложек, вилок и даже одну поварешку. По всему было видно, что это добро пролежало забытым на дне сундука много лет — некоторые предметы уже были сильно тронуты ржавчиной.

— Ага, а теперь вы скажете, что внутри они из чистого золота, — с невыразимым сарказмом процедила Анна Сергеевна.

— Ну, дать стопроцентную гарантию я не берусь, — заосторожничал Каширский, — но, в общем-то, весьма вероятно.

— Вы что, дурой меня считаете? — взвилась Глухарева. — Хватит ваньку валять, ищите настоящее золото, а то я за себя не отвечаю!