Царь муравьев

Не подумайте, что я имею что-то против армян. Если бы Подолян оказался армянином, я бы нисколько не возражал. Главное – он был отличным хирургом.

Мы управились за два с половиной часа, и эти часы показались мне сущим адом. Хирурги – исполнители операции, скульпторы, работающие на живом материале. А вокруг бегают, суетятся и делают свою работу люди, следящие, чтобы живой материал не стал за считанные минуты материалом мертвым. Кому нужен мертвый губернатор? Разве что могильным червям. За время операции сердце Галактионова останавливалось три раза, и запускали его каждый раз с немалым трудом. В третий раз вскрыли грудную клетку, и кардиохирург Блинов проводил прямой массаж сердца, то есть сжимал его собственной дланью, пока оно не начало биться самостоятельно.

Здоровье у меня крепкое, но, когда я вывалился из операционной, содрав с себя шапку, маску, перчатки, халат и бахилы, то не прошел и десяти шагов. Голова закружилась, я зашатался и тяжело приземлился на кожаную банкетку в коридоре. Перед глазами все плыло и качалось. В жизни не участвовал в столь тяжелой операции… Мимо меня провезли на каталке тушу губернатора – в реанимацию его, любезного, черт его дери, любезного, в реанимацию его… Потом подошел Гоша Подолян, уже почти родной после совместной работы, но все равно ужасно расплывчатый… спросил, нужна ли помощь, и я гордый, всегда самостоятельный, едва нашел сил сказать, что нужна. Он дотащил меня до комнаты отдыха медперсонала и аккуратно уложил на диван. Потом притащил бутылку коньяка, тяпнул рюмку сам, занюхал лимоном, и спросил, не хочу я ли с устатку? Смешной мужик, коньяк предлагает… знает же, что я подлиза. Он, наверное, жмет в спортзале штангу, каждый его палец толщиной в полтора моих, и все равно он прекрасный хирург и любимый женщинами гинеколог. Может, все дело в толщине пальцев?..

Я уже спал.

***

Разбудил меня Сазонов – не прошло и трех часов с тех пор, как я уплыл в царство Морфея. Безжалостный Ганс затеребил меня за плечо и спросил:

– Как ты, Дима?

И вы спрашиваете после этого: есть ли у людей совесть?

Я обвел комнату безумным невыспавшимся взглядом. На столе стояла пустая бутылка от коньяка – очевидно, полностью выпитая Игорем, а также валялись корки от лимона – вероятно, полностью съеденного им же. Самого Подоляна не было. Был Ганс. Опять был.

– Как Галактионов? – спросил я в ответ.

– Жив.

– Отлично. Можно, я посплю еще часок?

– Нельзя.

– Почему? Я свое дело сделал.

– Что ты сделал – дал ему отсрочку на пару дней? А нам нужен здоровый, хорошо соображающий губернатор Галактионов!

– Иван Алексеевич, я вам не господь бог! Того Федора Николаевича, которого вы знаете, больше не увидите. То, что он выживет, вполне вероятно – даю ему процентов тридцать, даже сорок, не меньше. Но он будет глубоким инвалидом. Пролежит в больнице месяца четыре, а то и полгода, перенесет еще кучу операций. И даже если встанет на ноги, то соображать будет очень плохо. Правая половина тела навсегда останется парализованной, потому что мозг тяжело травмирован. И ЭТО вы называете губернатором?! Он хороший человек, мне его искренне жалко, хотелось бы, чтоб выжил… Но губернатора вам придется подыскивать нового. Вы, вроде бы, специалист по адекватному подбору кадров…

– А я не хочу нового, – напряженно произнес Ганс. – Галактионов – любимчик нашего президента, личный его приятель. Если мы спасем Федора Николаевича и поставим его на ноги, то считай, президент у нас в кармане…

– Да причем тут президент?! – я в ярости вскочил с дивана. – Иван Алексеевич, чего вы от меня хотите? Я не Иисус Христос, не могу воскрешать наложением рук! Я же не суюсь в вашу политику, так какого черта вы лезете в хирургию, в которой ничего не соображаете…

– Во-первых, не Иван Алексеевич, а Иван!!! – заорал Ганс мне в лицо. – И зови меня на «ты», иначе не буду тебе доверять – бзик у меня такой! А, во-вторых, ты прекрасно знаешь, как его поставить на ноги: так же, как поставили тебя, когда на тебе живого места не было! Доволен, тем что жив? Для тебя это естественно? Друзья-подлизы не дали тебе сдохнуть – ах да, это их моральный долг перед доктором Бешенцевым, лучшим другом фрагрантов, геройским вызволителем Жени Нештаковой из бандитских лап… А Галактионов пускай катится на тот свет, Ганс сделает нам нового губернатора, ему это раз плюнуть! Так, да?

– Ты хочешь перелить губернатору фрагрантскую кровь? – завопил я, на этот раз без труда перейдя барьер обращения на «ты». – Так зачем же спрашиваешь у меня разрешения? В чем проблема? Крови у вас не хватает? У вас ее хоть залейся! Галактионов слишком стар, чтобы стать подлизой? Я не специалист по омоложению! Он может откинуть копыта в ходе воскрешения? Никто не обвинит вас в этом, потому что он и так, считай, на том свете! Чего тебе от меня нужно?!