Царь леса

Верес, так звали брошенного мальчика, тем временем рос, набирался сил, стал подвижным, ловким и смелым-как все, выращенные на воле дети. Лес берёг и защищал его, и ребёнок отвечал ему взаимностью. Старая женщина любила и жалела маленького изгоя. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, она решилась обо всём ему рассказать. Так юноша узнал, что него есть отец и мать… и что он проклят.

В деревне его встретили недружелюбно, там не привечали чужаков. Дом охотника он нашёл быстро, около него толпились люди. Верес спросил у стоящего старика о происходящем. Тот с недоверием посмотрел на незнакомца и сказал:

– Да Акима медведь на охоте задрал, теперича хоронить надо. А ты сам кто будешь?

Верес не ответил. Его глаза из голубых стали светло-карими. Бывший староста внимательно посмотрел на него, и прищурившись, проговорил:

– Тебя как в лес унесли, Лидия сама не своя стала. Мужа во всём обвинила, он и запил с того. Сама же как слегла с горячкой, так через две недели и отдала богу душу.

И немного помолчав, добавил:

– Нельзя тебе здесь быть, признают-убьют.

***

Человек и оборотень по-прежнему стояли, глядя друг другу в глаза. Вдруг волк поднялся с места и пошёл в чащу, постоянно оглядываясь назад, словно зовя Вереса за собой. Тот машинально слез с коня и пошёл следом. Но зверя нигде не было видно. Внезапно дико заржал Уголёк и встал на дыбы, будто обезумел. Сердце мужчины больно кольнуло, в голове что-то взорвалось. Мир вдруг отчётливо стал каким-то иным, более ярким, свежим, неповторимо красивым. И тут он отчётливо понял, что две половины стали единым целым: что нет Вереса, нет человека, нет волка, есть только царь оборотней, и только он…

С черного неба хлынул дождь, упругие капли с трудом пробивались через густую листву. На лесной тропе сидела стая волков, встречая своего вернувшегося царя. Не надо им мешать, они давно не виделись…