Царь из будущего. Жизнь за «попаданца»

– Так точно, ваше величество, – вступается за друга Махаев, – господин Рукавишников. Мы эту песню еще весной услыхали, и дюже она нам понравилась, но слова мы тогда не запомнили, а вот после нам Ерема записал…

Великий сочинитель казачьих песен – купец первой гильдии Рукавишников! Зашибись! Особенно меня умиляет припев, доставшийся этому варианту песни из замечательной кавээновской пародии. В сочетании с исходным текстом пародийный припев производит незабываемый эффект…

– Ну хорошо, а казачки как эту песню узнали?

Егор, искренне не понимая, в чем он провинился, сообщает, что песню разучивали лейб-конвойцы, а тут родня нагрянула, вот и… Да нет, я не против. Слава Единому, что хоть не поют любимый «шЫдевр» Димыча «Нас не догонят…». Правда, Димыч исполняет сию балладу только сильно нагрузившись и к тому же заменяет предлог «не» известным русским словом из трех букв…

Я отправляюсь обратно к своему КП, а в спину мне несется:

А теперь он спутанный стоит,
Занесенный хлыст над ним дрожит,
Разорвать ремни не хватает сил,
Конь мундштук железный закусил.
Если б знать, что в будущем нас ждет,
Знать, куда табун коней несет,
Времени хлысты подгоняют нас,
Дали нам с конем последний шанс.
Ах ты, конь, ты мой конь,
Что ж ты бросил меня?
Пристрелить не поднялась рука…
И не то чтобы конь пожалел мне патрон,
Просто нету руки у коня!

…Наступление на Питер продолжается уже третий день. Наши передовые части сбили охранение и заслоны противника, и теперь мы наступаем тремя войсковыми группами. По последним данным, 116-й Малоярославский и 65-й Московский полки, подкрепленные двумя казачьими полками, сломили сопротивление остатков 4-й пехотной дивизии и вышли на окраины Тосно. Георг Корфский, возглавив бригаду из тех самых Орловского и Елецкого полков, в которых три месяца назад сменились командиры и некоторые офицеры, наголову разгромил 9-й Бенгальский и 6-й Шотландский полки, с ходу взял Боровичи, выкурив англичан из укрепленных домов огнеметами, форсировал Мсту и двинулся на Тихвин. Если и дальше все пойдет, как запланировали Куропаткин и Духовский, то мы вполне можем обойтись без привлечения к активным действиям бронепоезда и новейшей батареи «московских львов». Сохранить их, так сказать, нетронутыми для возможного тесного общения с флотом ее величества.

Сейчас мой командный пункт расположился в районе станции Ушаки, что в десяти верстах от Тосно. Связисты ежеминутно выдают новые сообщения от командующих группами генералов Алхазова[71] и Столетова[72]. Они сообщают, что наступающие части уперлись в заблаговременно подготовленную противником линию обороны. Только Алхазов под Гатчиной, а Столетов под Тосно.

– …Государь! Государь! Генерал Столетов на связи!

Судя по лицу связиста – положение не ахти. Я вхожу в вагон связи, бросаю привычное «Вольно» и беру телефонную трубку:

– У аппарата…

В трубке помехи. Но голос Николая Григорьевича слышится отчетливо:

– Ваше величество. После проведенной разведки боем мы четко установили – оборонительная линия «англичан» имеет глубокое эшелонирование и прикрыта тяжелой артиллерией. Наши броневики бессильны – противник учел опыт маневренных боев августа-сентября и прикрыл свои позиции глубокими рвами.

– Николай Григорьевич, а если обойти Тосно?

– Ну, во-первых, это практически невозможно – вокруг, на многие версты болотистая местность. Дорог мало. Пехота-то пройдет, а артиллерия нет. Да и как потом снабжаться, без железной-то дороги? И второе – оставлять в тылу такую мощную группировку, что держит сейчас оборону в Тосно, просто опасно! А для надежного блокирования у нас недостаточно войск.

Он еще что-то говорит, кажется, перечисляет какие-то номера частей, называет какие-то полки, но это уже все неважно. Важно то, что мы можем увязнуть в позиционных боях. А там и зима уже на носу. Конечно, потом мы подтянем полки из Киевского или Одесского военных округов, но сколько на это уйдет времени? Рискнуть Отдельным кавкорпусом, отправив его в дальний рейд по тылам противника? А чем потом успех развивать, а?..

– …Ваше величество, остается только одно – штурм! Дайте мне «Железняк» и батарею «Московских львов», и мы сровняем с землей укрепления «англичан»!

– …Государь, позвольте, – и жаркий шепот Димыча прямо в ухо: – Олегыч, ты только свистни, мы им быстро рыло начистим!

Димка, успевший за эти три месяца подняться из прапорщика-добровольца до капитана, флигель-адъютанта и натурального графа (титул пожалован ему на днях, «в ознаменование выдающихся заслуг перед государством и в связи с днем ангела»), вытанцовывает как пацан перед первым свиданием. Вот же душа неугомонная: воевать ему…