Читаем Царь Ирод полностью

Безусловно, у этих репрессий были вполне конкретные не только политические и экономические цели. После того как он расплатился с Сосием, казна Ирода была пуста, а ему были крайне нужны деньги — на чеканку монет, на содержание армии и зарплаты чиновникам, назначаемым им из числа своих приближенных, на подарки Антонию и Октавиану…

Ситуация усугублялась тем, что наступил «субботний», «седьмой» год («седмица»), в который, согласно Пятикнижию, евреям запрещено засевать землю и убирать урожай, даже если он взойдет сам собой. Это означало, что население страны жило исключительно за счет старых запасов продовольствия и торговать, а также платить налоги ему было, по сути дела, нечем.

Таким образом, необходимые средства Ирод по большей части изыскивал, конфискуя имущество казненных в свою пользу, а также безудержно грабя жителей города, налагая на них все новые и новые поборы и штрафы за каждую мелкую провинность.

Дело дошло до того, что Ирод приказал своим солдатам обыскивать тела покойников перед тем, как их вывезут за город хоронить, и передавать в казну все драгоценности.

Так начинался период тридцатилетнего царствования Ирода, который, как считает ряд современных историков, «проявил себя как проницательный и энергичный правитель, сумевший преодолеть многие опасности на своем пути, прежде всего связанные с гражданскими войнами в Риме, и даже нередко извлекавший из них выгоду, так как всегда в нужный час переходил на сторону победителя. Для евреев годы его царствования были периодом мира и спокойствия — прежде всего, благодаря его мудрой политике в отношениях с Римом»[38].

И вот как раз о том, каким царем в итоге стал Ирод, и пойдет разговор в следующей части этой книги.

<p>Часть вторая. СТРОИТЕЛЬ</p><p>Глава первая. СЕМЕЙНЫЕ ТАЙНЫ</p>

«Эпоха правления Ирода, — пишет профессор Исраэль Л. Левин, — продолжалась 33 года, но ее можно разделить на три основных периода. Десять первых лет (37–27 гг. до н. э.) были годами утверждения во власти, в течение которых Ирод устранял стоявшие у него на пути — как изнутри, так и извне — препятствия. 14 последующих лет (27–13 гг. до н. э.) можно определить как время его стабильного царствования. В этот период он развернул в стране грандиозное строительство и значительно расширил ее границы. В последние годы (13—4 гг. до н. э.) началось непрестанное ослабление как его власти, так и самой способности Ирода к управлению государством. Отношения с Римом — опорный столп его политики — заметно ухудшились, а распри и интриги внутри его двора набирали силу. Ирод скончался после тяжелой продолжительной болезни — физической и душевной одновременно. Есть большая доля правды в поговорке его времени, согласно которой Ирод прокрался к власти, как лиса, правил, как тигр, а умер, как собака»[39].

Разумеется, не стоит забывать, что эта поговорка в первую очередь отражает отношение к Ироду народа и восприятие этим народом известия о смерти царя. Однако в целом предложенной профессором Левиным периодизации придерживаются почти все историки, занимавшиеся личностью и эпохой Ирода.

* * *

…Если верить Флавию, находившийся в плену у парфян бывший царь Гиркан, узнав о падении Антигона и воцарении Ирода, был вне себя от радости. Он давно уже тосковал по родине, мечтал вернуться домой, и вот теперь, когда к власти пришел его друг и наперсник, решил, что пришло время для возвращения. Да и известие о страшной смерти того, кто превратил его в калеку и лишил права служить в Храме, безусловно, доставило ему некое душевное удовлетворение.

Далее Флавий сообщает, что жизнь, которую вел Гиркан, можно было назвать пленом лишь условно. Помня о его царском достоинстве, правители Парфии оказывали ему должные почести. Большая и богатая община евреев Вавилона также относилась к нему как к царю и первосвященнику, так что он жил во дворце и не знал ни в чем отказа.

Узнав о планах Гиркана, друзья стали отговаривать его от возвращения в Иудею, напоминая, что из-за нанесенного Антигоном увечья он уже никогда не сможет стать первосвященником и вдобавок это возвращение небезопасно, так как Ирод может увидеть в нем соперника и устранить его.

Но тут как раз пришло письмо от Ирода, в котором тот советовал Гиркану упросить парфян отпустить его домой, чтобы он мог разделить с ним, Иродом, царскую власть. Дальше Ирод признавался в любви к Гиркану, писал, что с теплотой вспоминает, как тот пестовал его в детстве, как спас ему жизнь и теперь ждет не дождется, когда сможет заключить старого друга в объятия.

Одновременно Ирод направил в Парфию посольство во главе со своим слугой Сарамаллой, который должен был передать царю Фраату IV богатые дары в обмен на освобождение Гиркана. И вскоре Гиркан выехал вместе со слугами Ирода в родную Иудею, везя с собой огромную сумму, подаренную ему на прощание евреями Вавилона.

Если вы, читатель, поверили в искренность Ирода, то автору остается лишь удивляться вашей наивности.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии