Царь и царица

Так или иначе, необходимо уже теперь (два слова подчеркнуто. – В.Х.) подготовиться к выбору тех людей, которым будут вверены на будущем совещании или международной конференции поддерживать честь и величие России. Эти избранники (вероятно 5 или 6 человек) не должны быть ни бюрократами, ни бумагомарателями, ни люди с душой чиновника.

Для такой почетной задачи нужны люди самостоятельные, имеющие образовательный ценз в широком смысле этого слова, и лица смелые, не боящиеся мнения ни газет, ни различных сфер нашей болотной столицы. На будущей конференции предстоит задача нелегкая – держать все время высоко знамя своей Родины, не уступая ни врагам, ни союзникам по тем вопросам, которые могут затронуть величие Царя и интересы России. Думая и передумывая все обстоятельства, которые уже возникают на предварительных переговорах, меня тревожит все то, что могло бы случиться тогда, когда дело дойдет до выработки условий мира на будущей конференции. Потому я дерзаю обратить Твое серьезное внимание на вопрос о выборе лиц для этой сложной работы, не только по министерству иностранных дел, но и по ведомству военному, морскому и финансов.

Теперь перехожу к личному ходатайству. Я бы желал попасть в число этих избранников, несмотря на то что я великий князь, заранее отказываюсь от всех преимуществ, связанных с титулом.

Очевидно, прецедентов таких еще не бывало и, может, моя мечта испугает господ Сазоновых и Извольских, но и война тоже незаурядная и без прецедентов. Ты хорошо знаешь мои качества и мои недостатки. Язык мой без костей, я могу вспылить и наговорить дерзостей, но я не боюсь ни людей, ни клеветы, многому учился в молодых годах и научился в зрелом возрасте, ровно ничего не ищу, но хотел бы принести действительную пользу именно Тебе и нашей дорогой России. По этому вопросу я уже неоднократно беседовал с Твоей матушкой и сестрой Ксенией, и обе они усиленно поддерживали мое стремление, а потому, не откладывая в долгий ящик, и решили теперь же совсем откровенно Тебе передать мои соображения, может быть смелые, но искренние, на Твое благоусмотрение. Еще много времени все обдумать и обсудить, а может быть, когда-нибудь и лично с Тобой побеседовать на эту тему, которая не дает мне покоя ни днем ни ночью, особенно припоминая, как историк, все бывшие конгрессы печальной памяти. Прошу принять мои поздравления с наступающим днем ангела Ее Величества.

Весь Твой Николай М[ихайлович].

ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1310. Л. 73–74 об. Автограф.

Письмо императора Николая II великому князю Николаю Михайловичу

24 августа 1916 г.

Ц. Ставка.

Дорогой Николай,

Сердечно благодарю тебя за два письма и за приложения.

Разговоры и заметки о румынских политич[еских] деятелях 1912 г. очень любопытны, особенно в переживаемые дни. Письмо Бьюкенена тоже интересно. Сомневаюсь, чтобы разноплеменная и разгромленная Австрия могла оправиться и стать тем двуличным государством, каковым мы его знали до войны! Ведь вследствие ее пакостной политики в течение многих десятилетий на Балканах не было мира и спокойствия. А в последние годы она сделалась послушным орудием Германии. Только правильным разрешением польского и чешского вопросов у нас на западе и балканского у нас на юге, я думаю, Россия, наконец, получит надежный заслон своих европейских границ. А владея прочно проливами и небольшою областью вокруг Царьграда, с полного уже согласия наших союзников, мы этим отрежем навсегда Германию от поползновений в Малой Азии!

При случае еще поговорим об этом животрепещущем вопросе.

Всего хорошего.

Сердечно твой Ники.

ГА РФ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 197. Л. 8–9 об.

Автограф.

Письмо великого князя Николая Михайловича императору Николаю II

21 сентября 1916 г.