Царь Федор. Трилогия

Пацанята нестройно поздоровались, во все глаза пялясь на меня. Конюх, которому я поручил привести сюда своих приятелей, также получил немалое удовольствие… Эту ватажку мальчишек я впервые приметил недели полторы назад. Во время свадьбы дочери думного боярина Гуринова, к которому отец в это время благоволил. Причем настолько, что дозволил провести венчание в Успенском соборе. Вот около него я их и заприметил. Ребята промышляли тем же, чем и остальные, — собирали деньги, которыми обсыпали молодых при выходе из собора, пока они шли к свадебному возку. Но, в отличие от остальных, эта ватажка оказалась сбитой и крепкой. И когда один из конкурентов попытался было наехать на одного из ватажников, все моментом бросили свой гешефт и ринулись ему на помощь. И не отступили даже перед превосходящими силами противника. Поэтому я сразу же взял ребят на заметку. К конюху я начал присматриваться буквально в тот же день, остальные пока были мне недоступны, поскольку покидать не только Кремль, но даже царские палаты я мог лишь в сопровождении. Однако на Вознесение Господне я приметил одного из этой ватаги у Лобного места, тот торчал в толпе, собравшейся поглазеть на патриарха. Судя по тому, что я увидел, паренек был не один, а с братом и, вероятно, другими сродственниками. Во всяком случае, тот дюжий парень, на шее которого он сидел, судя по возрасту, отцом ему быть никак не мог. Пострадав пару дней вследствие полной невозможности собрать на этих ребят побольше информации, я решил рискнуть. Ну кого еще я мог по молодости лет завербовать в свои доглядчики, как не таких же сопляков, как и я сам? А информация была нужна, нужна как воздух…

— Желаем здравствовать, государь-царевич, — несколько напряженно приветствовал меня парнишка, которого я видел у храма Покрова. Похоже, он был в этой ватажке за лидера.

— И вам того же, люди московские, — отозвался я, широко улыбаясь и стараясь держать руки и ноги нескрещенными. Как-то мой психолог прочел мне целую лекцию о невербальных знаках общения, и я помнил, что скрещенные руки и ноги означают закрытость, нацеленность на защиту, оборону, а мне сейчас требовалось установить с пацанами максимально доверительный контакт. — Небось гадаете, зачем я вас сюда зазвал? Так вот слушайте…

Разговор получился. Хотя попотеть пришлось изрядно. Но мальчишки есть мальчишки… услышав версию о тайных недоброжелателях, специально распространяющих слухи, порочащие царевича, а может, и вовсе желающих извести его в угоду злобным татям (без персонификации оных), они тут же загорелись желанием споймать таковых. И мне пришлось приложить немало усилий, убеждая их, что ловить никого не надо, сыскивать тоже, а вот какие слухи на Москве ходят, я бы знать очень хотел. А то меня по младости лет никто ни во что не посвящает. А сие обидно и делу помеха. Ну насчет ограничений по младости лет они были полностью в курсе, так что посочувствовали мне вполне искренне. Я же строго-настрого предупредил их, что ничего, кроме слухов, от них не требую. Никаких имен, примет и кто с кем знается от них и слышать не хочу. Не то чтобы меня это действительно не интересовало, но рано, рано… Ежели они с такими же воодушевленно горящими глазами, с какими уходили от меня, начнут учинять в городе розыски, то спалятся на раз. И ладно бы их просто шуганули, а ведь, не дай боже, нападут на что-то действительно серьезное — так ведь придушат, и все. Времена нынче такие, что жизни человеческой, что взрослого, что ребенка, цена в базарный день — полденьги, полушка то есть. Причем ребенка как бы и не дешевле. Пока мне было достаточно самого факта сотрудничества. А уж там поглядим, кого учить, натаскивать, кого потихоньку в сторонку оттереть, чтоб каким другим полезным делом занялся.