Царь девяти драконов (СИ)

Ксу не понял ни единого слова, но по мимике лица и тону догадался. Кивнул, и они зашагали обратно.

Джунгли на закате выглядели загадочными и таинственными. С каждой минутой, приближающей к ночи, внутри Карана возрастало легкое чувство тревоги. Она заставляла невольно ускорить шаг. Тем не менее вскоре произошло то, что вынудило мальчишку остановиться.

Продираясь меж кустов, Каран бросил мимолетный взгляд на берег и вдруг увидел Нюнг. Девочка сидела на песке, обхватив согнутые колени руками.

— О, здравствуй! — крикнул Каран и вышел из зарослей на берег.

Ксу удивленно обернулся. Глаза резко расширились. Он увидел, как новый приятель идет к кромке воды. И чем ближе тот подходил, тем учащеннее становилось дыхание. Над головой громко вскрикнула птица. Ксу вздрогнул и скинул с себя оцепенение.

— Э! — заверещал он и рванул следом.

Каран не дошел до Нюнг несколько локтей, когда услышал позади знакомый вопль. Закатив глаза, он обернулся:

— Ну чего ты опять орешь? Я просто поздороваться хочу. Сейчас вместе пойдем до...

Он осекся, увидев мертвенно-бледное лицо Ксу и округлившиеся от ужаса глаза. Холодок пробежал по затылку, будто его обдало сильным ветром. А затем раздался всплеск.

[1] Хариал — индийское название гавиала.

Глава 15

Когда охотник закончил свой рассказ, сумерки уже сгустились настолько, что приходилось напрягать глаза, дабы четко различать предметы. Окутавший полумрак вкупе с тишиной могли придать чувство покоя, но пристальный, пронзавший пустоту, взгляд Хэна не давал расслабиться. Абхе и Шанкар сидели натянутые, как струны.

Старейшина отхлебнул напитка и поставил чашу на стол. Вальяжным движением утер тонкие усы и презрительно молвил.

— Вот, что бывает, когда бездумно потребляешь дары земли.

— Да, — кивнул Шанкар, его взор невольно затуманился воспоминаниями, — не спасла нас Богиня-мать.

— Пхым! — крякнул цзы. — Потому, что она ничто! — и рассек ладонью воздух, словно хлыстом. Гости вздрогнули. — Есть только Шанди и духи предков! — Хэн сощурился. — Быть может, теперь вы поймете это!

Они промолчали. Нелегко отказаться от старой веры, которой ты был предан всю жизнь.

Старейшина тем временем продолжил:

— Все, что мы имеем — процветающую землю, довольных людей и славу нашего великого вана — все это следствие разумного правления и почитания духов предков.

— Ван это... — начал было Шанкар.

— Правитель, — сухо пояснил Хэн, — светлейший Лаоху. Чтить его и уважать — долг каждого из нас.

— Будем знать, — вежливо ответил охотник.

Абхе молча кивнула.

Хэн же презрительно добавил:

— Пхым. Так что бросайте свое язычество и приобщайтесь к истинной вере, если хотите жить здесь.

«Язычество...».

Шанкар вспомнил, как наткнулся на непонятного идола в джунглях. Странное видение, посетившее разум, когда ладонь коснулась шершавого камня. И как Ли пытался оттащить охотника от истукана, словно на нем проказа развелась.

«Языцы! Языцы!».

— Я нашел нечто странное в лесу, — сказал он.

Глаза Хэна стали еще уже, превратившись в щели.

— И что же?

— Какой-то истукан. Он был похож на змея.

Абхе вскинула на охотника взгляд и прошептала:

— Ты ничего мне об этом не сказал.

— Времени не было, — также шепотом бросил он и тут же нарвался на испепеляющий взгляд девушки.

Она демонстративно взяла чашу и осушила залпом, вызвав молчаливое негодование Хэна. Абхе чуть не поперхнулась, но сдержалась. Горечь во рту была сравнима с той, что она испытала от обиды.

«Я же просила... просила ничего не скрывать от меня!».

Абхе не знала, что Шанкар и вправду забыл. Окрыленный успешной охотой и очарованный жаркими объятиями девушки.

Старейшина пристально вгляделся в гостью, но быстро потерял к ней интерес, вернувшись к беседе с охотником.

— Это проклятое наследие, — тихо бросил цзы, — ты больше не должен ходить туда.

— Проклятое наследие? — недоуменно переспросил Шанкар. — Ли говорил что-то о язычестве.

— Пхым!

Хэн допил медовуху и отставил чашу на край стола. Провел рукой по усам.

— До нас здесь жили дикари, — начал он после небольшой паузы, — дикие люди — дикая вера. Они поклонялись всяким животным вместо того, чтобы чтить Шанди и предков. Когда мы принесли свет истинного знания, те отказались принять его.

— И... что было потом? — осторожно спросил Шанкар.

— Они ушли, — сухо бросил Хэн, — не пожелали присоединиться к нам. Только духам известно, где они сейчас. Но эти дикари оставили после себя свои места для поклонений. Светлейший Лаоху велел искоренить языческую заразу на землях Хучена. То, что ты нашел — остатки того, что следует забыть. И не вспоминать никогда!

Тон цзы не переходил грань между повышенным и криком, но охотник четко уловил его настроение. Хэн явно не желал говорить о тех, кто жил здесь до них, и испытывал к ним неприкрытое отвращение.

— Хорошо, цзы, — охотник поклонился, — в любом случае, это осталось в прошлом.

— Пхым, — задумчиво пыхнул старейшина и внезапно произнес, — а ты способен на мудрые речи.

Шанкар попытался скрыть удивление:

— Благодарю, цзы Хэн.

Тут внезапно вмешалась Абхе: