Царь без царства

– По чистой случайности, – Хоран уставилась в пространство. – Я сама просила старших чародеев о помощи, нужно было очистить с полдюжины помещений. Им не пристало заниматься грязной работой, но на молодежь в таких делах лучше не рассчитывать, все сделают спустя рукава. Мы застали их именно за убийством, здесь не осталось сомнений. И с ними был резервуар силы, который они… наполняли… тем, что взяли из жертв. Должно быть, они поняли, что это никак не объяснишь… Завязалась схватка. Один из моих людей вовремя заметил резервуар и разрушил его. Нас всех встряхнуло, а в небо выплеснулось облако силы. Когда старшие чародеи пришли в себя, один из убийц был мертв, сила выжгла его изнутри, а двое других в беспамятстве. Если желаете, наши маги расскажут все сами. Вы можете войти в их сознание и увидеть их глазами.

– Желаю, но позже, – Самер коснулся ноющего виска. – Ты говоришь, преступников было трое? Кто они, откуда? Сколько лет?

– Один постарше, около сорока, еще двое совсем мальчики, не больше тридцати лет, – вспомнив, что Первый-в-Круге сам едва перевалил за тридцать, чародейка совсем тихо, едва не шепотом добавила: – Простите, мудрый. Все трое не отсюда, их привели Путники. Наши Путники выискивают детей с Даром от Табры до Мерайи, а на север до предгорий, так что они могли родиться где угодно. Родичей в Джамайе у них нет. Они держались особняком.

– С кем общались из города?

Хоран разгладила на коленях складки белой коввы.

– В этом-то и дело, что ни с кем. В последние две-три луны вовсе не покидали обители, а может, что и дольше.

– Вас часто посещают горожане? В обители много простых смертных?

– Такое бывает, но очень редко. Те, у кого родные в Джамайе, предпочитают бывать в городе, а не наоборот. У нас семеро слуг, все прочие – неофиты, как во время азасова пленения, когда мы не могли покидать обитель. Я верю, что работа благотворно воздействует на учеников.

Опустив локти на подлокотники, Первый сложил руки домиком и коснулся губ кончиками пальцев.

– Видишь ли, Хоран, здесь у нас противоречие. Преступники должны были с кем-то видеться, ведь не сами же они все выдумали. За убийствами кто-то стоит.

– Кто-то стоит? – медленно повторила чародейка.

– Конечно. Есть обычное кормление кровью, знание, которое бездну лет считается запретным. Мы думаем, это омерзительно, это похоже на людоедство – но Круг, во всяком случае, его знает, а самые сведущие могут кормление исполнить. Но ты сама признаешь: здесь нечто новое. Новое тоже можно открыть, в конце концов, мы маги. Но для этого нужны исследования, опыты… ведь не с первого раза получится! Всего этого не было. Или было, но где-то еще.

– Мы осмотрели их комнаты. Еще прежде, чем я послала Зов.

– И ничего не нашли, я помню. Хотя, конечно, я еще раз посмотрю сам.

На мгновение на лице старухи отразилось отчаяние. Впрочем, Верховный не поручился бы, искренне оно или всего лишь притворство.

– То, что вы говорите, ужасно, мудрый. Такое отвратительное колдовство!.. Кто может стоять за этим, в стенах обители или за ними?

Вопрос был риторическим, но Самер ответил:

– Кто угодно, Хоран. В Закатных царствах нет многих запретов, которыми ограничивается Круг, они и Даром овладевают иначе. Это мог быть маг из Круга, не обязательно джамайской обители. Кто угодно. Если бы я знал, кого винить, я бы начал с него, а не с этой беседы.

Глава обители являла собой воплощенное отчаяние. Впрочем, Самер и не надеялся прочесть ее лицо. Маг встал.

– Не стану утомлять тебя, Хоран. Час и так поздний. Позови кого-нибудь, кто проводит меня к пленникам, а потом покажет комнаты.

Глава обители протянула тонкую кисть к шнурку, когда Первый остановил ее.

– Последний вопрос, если разрешишь. Я заметил, ты не пользуешься чарами, и не страдаешь из-за облака силы…

– Мы второй день пьем настой имирры, он приглушает Дар, но с ним и чувствительность. Через несколько дней облако само рассеется.

– А это разумно? Может статься, есть еще преступники, с таким же резервуаром, и в нем заключена та же мощь. Вы же полностью лишились чар!

– Иначе нам пришлось бы покинуть наш дом, – развела руками чародейка. – Я очень долго размышляла. Но решила, что верней всего закрыться от внешнего мира, хотя бы до вашего приезда. Может, торговцы потому и беспокоятся, что потеряли связь с родными.

«Торговцы беспокоятся, потому что знают – произошла неприятность». Мягко стелет, сказал бы Ндафа…

Провожатый появился через пару минут: совсем еще юный, с бритой, как у жреца, головой и в бирюзовой ковве Зала Волн. Он провел Самера по гулким лестницам и бесчисленным пустым переходам, через внутренний двор, где в ночной тиши над спящим бассейном шептались тополя.

– Мы поместили их в Алид, – подал голос молодой маг, – там они не смогут применить Дар, даже если очнутся.

Самер кивнул на ходу.

– Алид, – замялся провожатый, – так мы называем…

– Я знаю. В старом Царстве так звучало слово «забвение».

– Да, яма забвения. Раньше туда бросали пленников и забывали о них. Пока те не помрут от жажды или их не съедят крысы.

– Крысы все еще там? – усмехнулся Первый.