Царь Аттолии (ЛП)

Костис покинул плац вызывающе удовлетворенный. Возможно, он вел себя как осел, скорее всего, так оно и было, но он показал царю, что имеет право на собственную гордость. Он был очень доволен собой, по крайней мере до тех пор, пока не получил вызов к царице.

* * *

В полдень Костис, как обычно, спешил из внутреннего дворца в казарму. Он должен был пошевеливаться, чтобы успеть перехватить что-нибудь в столовой гвардии, а затем вернуться к службе в царских покоях. Проще было бы захватить с собой хлеба с сыром в сумке на поясе, но это являлось грубым нарушением дисциплины. Он так же пробовал пропустить обед, но его желудок имел свойство громко бурчать во время судебных заседаний.

В коридоре к нему подошла одна из служанок царицы, Имения, и он посторонился, давая ей пройти, но она остановилась.

— Царица желает поговорить с вами, лейтенант, — сказала она.

Костис удивленно уставился на нее.

— Со мной?

Служанка ответила строгим взглядом. Костис пробормотал извинения.

— Простите, куда мне идти?

Имения снисходительно кивнула и отвернулась, ожидая, что он последует за ней. Костис знал имена всех служанок и постепенно приложил эти имена к лицам, которые наблюдал в зале суда и за ужином. Имения не была главной служанкой царицы, но являлась одной из самых старших.

Чувствуя легкое головокружение, и только частично от того, что вообще ничего не ел в тот день, он шел к покоям царицы. Имения кивнула охранникам в коридоре. Они не сказали ни слова и даже не взглянули на Костиса. Вообще, они выглядели более солидно, чем те, кто охранял царя. Караульное помещение за дверью было целиком залито светом из окон под потолком. Эта комната была намного просторнее караулки в апартаментах царя, полностью обшитая деревянными панелями с мозаичными картинами. Костис зачарованно уставился на них.

Он считал обстановку в комнатах своего царя пределом роскоши, но только до тех пор, пока не увидел это помещение, которое было даже не приемной, а всего лишь комнатой для охраны. Звук легких шагов, цокающих по мраморному полу, напомнил ему, что он пришел сюда вовсе не для того, чтобы любоваться стенами. Он вручил свой меч одному из стражников и поспешил за Именией, которая даже не замедлила шага.

Она прошла через одну из дверей на противоположной стороне караульного помещения, затем миновала коридор, который превратился в неширокий проход, освещенный узкой полосой света из неплотно притворенной двери. Служанка остановилась на пороге и поманила Костиса. Царица ждала его в маленьком кабинете, единственной мебелью которого было кресло и небольшой стол.

Аттолия бесстрастно посмотрела на него и сразу приступила к делу.

— Что делает царь, когда отсылает слуг и уходит в свою комнату?

Всего несколько часов назад Костис гордо заявил царю, что никогда не опустится до распространения сплетен. Он почти слышал, как Арис оплакивает его идеалы, рухнувшие вниз, словно груда мусора. Хотя, это нельзя было считать сплетнями, царица имела право задать ему прямой вопрос о действиях царя, который до сих пор считался то ли полновластным сюзереном, то ли гнусным осквернителем престола. Костис возблагодарил богов за то, что может оставить свою совесть незамаранной, и ответил:

— Я не знаю, Ваше Величество.

— Не знаешь, лейтенант, или не хочешь сказать?

— Я не знаю, Ваше Величество. Прошу прощения.

Царица выглядела задумчивой.

— Совсем ничего?

Костис сглотнул.

— Ты хочешь сказать, что насколько тебе известно, он проводит все время, сидя у окна и больше ничего не делая?

— Да, Ваше Величество, — сказал Костис, радуясь, что может ответить правду.

— Можешь идти.

Костис шагнула назад в дверь и вернулся в караульное помещение. Служанки не было видно. Костис потряс головой, но не смог избавиться от ощущения гнетущего величия царицы. Вот так, сказал он себе, и должен выглядеть настоящий государь.

* * *

Однажды утром в гвардейской бане, слуга, старательно намыливавший Костису спину, неожиданно заговорил.

— Один мой друг, — тихо сказал он, — кое-что слышал вчера.

Удивленный его таинственным тоном, Костис переспросил:

— Что он слышал?

— Разговор двух человек. Вы знаете, когда люди сидят в ванне, им кажется, что их не слышит никто вокруг, но иногда их слова могут прилететь кому-нибудь прямо в ухо.

— Да, — согласился Костис.

Все знали, что под сводчатыми крышами бань иногда возникает неожиданное эхо.

— Со мной как-то случился казус. Когда полковой ветеринар рассказывал о своих женщинах.

— Эти двое говорили не о женщинах.

— Продолжай, — сказал Костис.

— Ну так вот, — приободрился банщик, — меня это беспокоит, поэтому я хотел бы доложить, куда следует, а потом забыть. Один человек спросил другого, хорошо ли идет их дело, а второй ответил, что все идет по плану, но результатов следует ждать только через несколько недель. Еще он сказал, что первый человек будет доволен теми результатами. Это его точные слова, «будет очень доволен результатами».

— Ну и что? — спросил Костис. — Они могли говорить о чем угодно. Об обучении лошади, например, или о делах на ферме…