Царь Алексей Тишайший

Новый, XX век в освещении истории царствования Алексея Михайловича открылся еще одним общим трудом по истории России Дмитрия Ивановича Иловайского. С поправками на «безапелляционность» мнений, присущую Иловайскому как автору гимназических учебников, он, конечно, был одним из лучших знатоков предмета в свое время. Хотя во введении к пятому тому «Истории России», завершавшему «московско-царский период» и названному «Алексей Михайлович и его ближайшие преемники» (1905), историк признавался, что не рассчитывает «на благосклонный прием его главного труда со стороны любезных соотечественников». В соответствии со своими ультраконсервативными взглядами, Иловайский выделил две главные темы царствования Алексея Михайловича. «На первом плане» выступает у него «Малороссийский вопрос». Предваряя выводы своего труда, Иловайский писал (сохранен его курсив): «Внимательный читатель убедится, что присоединение Украйны, в начале добровольное, возбудило долгую кровопролитную войну, так что сведено было на завоевание и в конце концов стоило Московскому государству очень дорого, благодаря в особенности изменам гетманов и притягательной силе Польской культуры по сравнению с Московскою». Другой вопрос, выделенный автором «Истории России», — «великой важности внутреннее церковное движение, известное под именем Раскола и начавшееся распрею патриарха с царем».

Действительно, освещение двух этих больших тем занимало две трети всего объема тома с дополнением еще трех глав о Стеньке Разине, торговле, ратном деле, дипломатии, царском дворе, обстоятельствах второго брака и «сотрудниках Алексея I» (в томе «Истории» Иловайского есть еще разделы о правлении царя Федора Алексеевича и Софьи Алексеевны). Общее представление о «тишайшем царе Алексее I» у Д. И. Иловайского вполне традиционное. Царь Алексей Михайлович, по словам Иловайского, «своею правительственною деятельностью продвинул Московское государство на степень великой европейской державы и подготовил эпоху великих реформ». Но от каких-либо «отвлеченных характеристик» царя историк намеренно уклонился, считая, «что дела и поступки, очерченные возможно ближе к действительности, могут лучше осветить личность исторического деятеля»[29].

Последний всплеск интереса к фигуре царя Алексея Михайловича был обусловлен 300-летним юбилеем Дома Романовых в 1913 году. Историографию этого времени можно назвать «юбилейной». Из многочисленных трудов выделяются общие издания: «Три века. Россия от Смуты до нашего времени» (1912) и «Государи из Дома Романовых. 1613–1913» (1913). Широкий хронологический охват позволил Сергею Федоровичу Платонову, его ученику Александру Евгеньевичу Преснякову и другим историкам, участвовавшим в этих изданиях, «вписать» историю XVII века в контекст нескольких веков русской истории и лучше понять значение времени царя Алексея Михайловича. «Личная характеристика» царя везде звучала по-платоновски, повторяя давнюю статью из «Исторического вестника»[30]. В юбилейных изданиях текст был лишь слегка отредактирован Платоновым, но характер этих изменений весьма примечателен. Ранее историк уверенно писал, что «правительство Алексея Михайловича стояло на должной высоте», а в 1912-м он выражается менее определенно: «на известной высоте»; «добродушная и важная личность царя Алексея» превращается в «добродушную и живую личность». За этими трудноуловимыми для непрофессионального взгляда переменами в тексте стояла не обычная стилистическая правка, а поиск новых оттенков восприятия царя Алексея Михайловича, обусловленный появлением новой исследовательской литературы о XVII веке.

Внутренняя политика Московского царства была уже лучше изучена, стали виднее изъяны приказной системы, остававшейся незыблемой во времена царя Алексея Михайловича. «До сих пор царь Алексей Михайлович был обращен к нам своими светлыми сторонами, и мы ими любовались, — пишет С. Ф. Платонов в очерке, написанном для издания «Три века». — Но были же и тени… Злых и мерзких дел за царем Алексеем современники не знали, однако они иногда бывали им недовольны». Историк обращал теперь внимание на то, что «при всей своей живости, при всем своем уме царь Алексей Михайлович был безвольный и временами малодушный человек». И эта «слабость характера была одним из теневых свойств царя». Если подобные характеристики, как со знаком «плюс», так и «минус», оставались все-таки приблизительными, то «другое отрицательное свойство» имело, по мнению Платонова, влияние на судьбы страны: «Царь Алексей не умел и не думал работать»; вся его «энергия» «уходила в отправление того «чина», который он видел в вековом церковном и дворцовом обиходе». Именно поэтому «добродушный и маловольный, подвижной, но не энергичный и не рабочий, царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором»[31].