Тсалал

— Да, это случилось не более, чем столетие назад, когда люди этого мира перестали осознавать, что появился новый бог, который не был богом. Их понимание никогда не было полным, и никогда люди не могли приблизиться к истинной агонии просветления, кроме избранных. Я сам долго шёл к этому. Подлинность моего просветления может быть сомнительной, принимая во внимание его источник. Тем не менее, существует традиция откровения, древний документ, с помощью которого знание невидимого передаётся нам через тексты. Благодаря этим писаниям, инспирированным свыше, мы в этом мире, можем узнать о том, что не можем постичь в прямом опыте. Так произошло в случае с Тсалалом. Хотя написанная мною книга, которую я назвал Тсалал, не относится к тому откровению, о котором я упоминал. Это только отражение, преломление тех идей, которые я встречал в тех текстах, в которых я впервые столкнулся с упоминанием о Тсалале.

— Конечно, всегда существовали особые книги, архаичные предания, в которых содержались намёки на существование великой тьмы творения и разных чудовищных отклонений как человеческих, так и нечеловеческих, как будто была разница. Нечто очень тёмное и гротескное всегда было частью этого мира, возникая время от времени, отбрасывая тень на любые попытки объяснить происходящее. Эта тень всегда присутствует. Великая тьма абсурда это вечная тайна: во всех легендах о призраках или рассказах о ночных существах, во всех мифологиях безумных богов и демонов всегда присутствует элемент абсурда, глубокий голос, который взывает: «Я всё ещё здесь». И идиотский смех этого голоса — как его звук раздаётся в веках! Смех часто достигает наших ушей через услышанные нами истории. Как бы мы не стремились игнорировать этот смех, как бы мы не старались защитить себя, он всё равно продолжает звучать над миром.

— Этот смех раздался около века назад. Ты сам слышал его, Эндрю, так как часто наведывался в мою библиотеку. Эти книги не содержат тайного знания для избранных, так как они были написаны для всего мира, который перестал уделять внимание богам порядка и закона, начал даже сомневаться в их существовании и стал всё больше превозносить хаос абсурда. Мы все читали книги, где Тсалал назывался центром нашей вселенной. Ты помнишь, Эндрю, приключения Артура Гордона Пима, где говорилось о фантастической земле, где всё было совершенно чёрным — Антарктическая страна Тсалал. Это одно из наиболее ярких описаний тьмы, которую никто не видел, литературное описание существа без души или сущности, без значения или необходимости — не вселенная закона и порядка, но тот мир, где основным принципом является бесчувственная трансмутация. Вселенная гротеска. С того времени моей задачей стало возрождение того, что я называю Тсалал.

Спустя годы я нашёл людей с такими же амбициями и целями, как и у меня, поэтому мы создали общество… избранные Тсалала. Все они то же были адептами, посвящёнными в культы древних богов, которые со временем стали бессильны, что было неизбежно. Мы знали своё предназначение, наше извращённая надежда на спасение, мы знали, что спастись можно только если отдаться воле рока Тсалала. Мы нашли женщину, и провели необходимый ритуал зачатия. Именно на протяжении этой церемонии мы впервые вошли в близкий контакт с тем, что жило в нас и двигало нами, что было причиной таких прекрасных перемен столь многих вещей.

Никто из нас не знал, что произойдёт в ту последнюю ночь, так как всё это происходило в другом городе, который, однако, был похож на Мокстон, место, где границы реального иногда колебались подобно пелене тумана. Это место было известно в нашем кругу под именем Улицы Фонарей, которая была центральной частью района под знаком Тсалала. Насколько я помню, эти фонари казались лишь случайными составляющими пейзажа, но в то время нам они казались глазами самого Тсалала. Длинные ряды фонарных столбов вдоль тротуара напоминали загадочную процессию, необычайно пафосное зрелище. Один современный поэт назвал их «железными лилиями», другой сравнивал их блеск с жёлтым топазом.

В доме на этой улице мы подготовили комнату для твоего рождения под знаком Тсалал. В этом районе было немного обитателей, которые, впрочем, переехали отсюда ещё до твоего рождения. Их испугали перемены, начавшие происходить на Улице Фонарей. Мы все стали свидетелями этих событий, и видели, как всё постепенно начиналось: пауки начали плести паутину на камнях мостовых, были видны тонкие струйки дыма над трубами домов. Когда наступила ночь твоего рождения, перемены стали более интенсивными. Все они происходили в той самой комнате, в которой мы читали молитвы к Тсалалу. Ритуал длился целую ночь, мы стояли кругом вокруг женщины, которая участвовала в церемонии зачатия. Говорил ли я, что она не являлась одной из нас? Как только приблизился момент твоего появления на свет, она лежала на полу ритуальной комнаты и кричала. Мы думали, что она не выживет, пройдя испытание. Мы даже не ожидали, столь быстрых результатов в установлении контакта между этой женщиной и Тсалал.