Труды Отечеству

- Я не знаю, что это: хитрость или дурь, но боюсь, что вся тяжесть по устранению Унгерна ляжет на наши плечи. Лондон никогда не простит нам, если вслед за Тибетом мы потеряем и Китай.

- Но, это не реально сэр. Даже если Унгерн сумеет удержаться здесь в Пекине, это не означает, что  русские смогут установить контроль над всей страной.

- Это вы так считаем, а у Лондона другое мнение! И он требует самых решительных действий. В кротчайшие сроки! – выкрикнул Бригс – им там лучше видно общее геополитическое положение.  Желаете переубедить их, Перкенс? Мой добрый совет вам, не стоит, если хотите иметь достойную пенсию.

В комнате наступило тягостное молчание. Потерявший самообладание, Бригс подошел к столику с напитками и трясущимися от волнения руками налил себе виски. Точно на три пальца и буквально заглотил содержимое стакана. Его собеседник с удивлением смотрел на лощеного аристократа, таким Перкенс видел его впервые.

- И так – молвил генерал, зажевав выпитое марципановой конфеткой -  что мы можем сделать мой дорогой Перкенс? Я вас внимательно слушаю. Китайцы бояться Унгерна, японцы с американцами имеют свои цели, и убедить их действовать совместно нам не удалось.  Ваши предложения.

Перкенс молча сел в кресло перед камином и стал думать. Было видно, что слова начальника сильно задели его душу и оставаться на старости лет без государственной пенсии, ему очень не хотелось. Бригс  уже зажевывал третью конфетку, когда его подчиненный прервал свои размышления и ровным голосом произнес:

- Боюсь сэр, в этом случаи нас может спасти только физическое устранение Унгерна. Это единственный вариант, который сможет успокоить Лондон.

- Но как это сделать? Находясь в Запретном городе, Унгерн недостижим для нас. Опасаясь его демонических чар, китайская обслуга не будет помогать нам. Это уже проверенно. Остается только ждать, когда их страх перед диктатором ослабеет или барон совершит фатальную ошибку – возразил Бригс.

- Значить его надо заставить барона покинуть этот дворец и переехать в другую резиденцию. Пора господину Резухину отработать потраченные на него деньги наших налогоплательщиков.

Бригс недовольно покосился на собеседника, рискнувшего произнести имя их главного осведомителя в стане врага, а затем посмотрел в сторону плотно закрытой двери.

- Вы очень неосторожны Перкенс, и у стен имеются уши. Об этом надо всегда помнить – наставительно произнес генерал

- Даже здесь? – едко спросил помощник, но Бригс не стал вступать в обмен колкостями, сделав вид, что не услышал вопроса.

- На кого же вы предлагаете возложить миссию устранения?

- Конечно на Джи-джи.

- Это невозможно!

- Невозможно почему!? Этот агент специально подготовлен к проведению тайных операций по физическому устранению противника. Конечно, он может погибнуть, но зато его подвиг Британия будет помнить вечно.

- Он может не согласиться – осторожно возразил генерал, которому Джи-джи был очень симпатичен, своим умением делать массаж и он не хотел его терять. Однако Перкенс был неумолим.

- Джи-джи очень любит свою семью и сделает все ради её блага.

- Это очень низко Перкенс! – воскликнул Бригс, но помощник холодно прервал генерала .

- Идёт война и нам очень победа нужна. Не так ли генерал?   

Бригс гневно вздохнул, но был вынужден промолчать на явную дерзость своего подчиненного. Он только гневно сверлил Перкенса тяжелым взглядом, но тот спокойно выдержал это испытание.

- Когда вы собираетесь его задействовать? – хмуро поинтересовался генерал

- Сразу, как только Унгерн поменяет свою резиденцию.

Вскоре полковник Резухин полностью отработал свои тридцать фунтов стерлингов. Под воздействием его уговоров, через два дня, барон переехал в Летний императорский дворец, который по своим размерам был гораздо меньше Запретного города, из-за чего конвой Унгерна составил всего около сотни человек. Остальные нукеры остались в главной императорской резиденции под командованием Резухина.   

Через три дня после вступления Унгерна в город, британцы пригласили барона к себе в резиденцию, для обсуждения сложившегося положения. Кроме самого английского посла, там присутствовали американцы, японцы и французы, желавшие лично переговорить с новым богдыханом. Именно этим титулом Унгерн приказал именовать себя, сразу после занятия Пекина, ссылаясь на наследные права своей жены.

Пока представители великих держав довольствовались общением с бароном, тайный британский агент Джи-джи сумел проникнуть внутрь Летнего дворца, довольно неожиданным способом. Поскольку все подходы к покоям барона тщательно охранялись усиленными караулами монголов и казаков, Джи-джи решил нанести свой визит с той стороны, откуда его совершенно не ждали, а именно через сточные трубы дворца. В этом плане Летний дворец был идеальным местом проникновения, тогда как все отходы и нечистоты Запретного города вывозились в специальных бочках и чанах.