Трудоустройство

Бобров задрал майку почти до горла, показывая оголённый торс. Всё тело покрывали синяки, а в десятке мест остались следы, напоминавшие раны от пуль, но иные. Лиза не секунду растерялась, а затем поморщилась:

— Прикройся. Что бы там ни происходило, я — незамужняя девушка.

Чем вызвала у мужчины лишь ухмылку.

— Ну-ну. Раны здоровью не угрожают, но надо хотя бы дать синякам сойти.

Он поднялся и ушёл в комнату. Лиза налила кофе, встав у окна. Сделав несколько глотков, она вздохнула и тоже отправилась в комнату. Меблировка не дотягивала даже до дешёвой гостиницы, и, придирчиво осмотрев кресло, девушка не решилась в него садиться. Пришлось сесть на скрипучий стул, стоявший у старого стола, прикрытого потрёпанной скатертью.

— Они похожи на раны от пуль, но всё же иные, — отметила она.

Иван лежал на стареньком диване, прикрыв глаза рукой. Слова Лизы он проигнорировал.

— Я три года училась в академии Ла-Рошель. Мой отец ещё в юности подружился с дворянином из тех мест.

Скрипнул диван, когда Иван убрал руки и забрался повыше, полусидя на подушке.

— Там я отработала чистоту произношения. А язык знаю с детства, отец — большой любитель французской литературы, читает исключительно в оригинале.

Иван хмыкнул:

— Надо было изображать немца. Правда, Олберих, знакомый носитель языка, говорил, что мой немецкий звучит так, будто я учился языку в доках Гамбурга.

— Ты знаешь много языков? — заинтересовалась Лиза.

— Не хочу хвастаться, но английский, французский, немецкий, итальянский, чосонский, японский и неплохо говорю на португальском. На уровне разговорника владею хинди и китайским. Изучал латынь, но так и не смог её покорить. Учил греческий, но наставник слёзно просил не пытаться на нём говорить с греками.

Девушка улыбнулась:

— Да, ты совсем не похвастался.

Иван ей подмигнул.

— Вот такой я скромный. Но вообще у меня всего три таланта. Языки, азартные игры и соблазнение девушек. Три вещи, которые мне давались легко и непринуждённо.

Лиза хмыкнула:

— Проигнорирую пункты про азартные игры и девушек. А как ты учился языкам?

— Мои родители… Если ОЧЕНЬ сильно сгладить, не ладили. Поэтому всё моё детство мама забирала меня и возила куда-нибудь. Надолго увозила. Я учился у нанятых репетиторов, пока мы катались по старушке Европе. А позже уже я сам ездил по Азии, просто по привычке. Только латынь я изучал целенаправленно, когда учился в Саламанкском Университете.

Лиза удивилась:

— Ты учился в Саламанке?

— Ага, — Иван поморщился. — Недоучился. Соблазнённые мной девицы в какой-то момент собрались все вместе и обратились к Гранд Магистру. Было очень неловко, — Иван смущённо почесал нос.

Лиза снова закатила глаза. С ним она повторяла этот жест слишком часто.

— Они требовали тебя отчислить? — с любопытством спросила она.

— Нет. Я, честно, так и не узнал, что они хотели. Но Гранд Магистр счёл всю эту ситуацию нарушением правил университета. Поэтому меня перевели на дистанционное обучение. Чему были рады некоторые молодые преподавательницы. Не знаю только, с чего бы.

Девушка покачала головой.

— Кобель.

— Было дело, — согласился Иван.

— Так уж и было?

Он кивнул.

— Да. Я стал намного сдержаннее. А ты? Три года — это неполный срок обучения.

— Для девушек — полный, — поправила Елизавета. — Можно было настоять, показать свои навыки. Один класс одарённых леди у них был, они получали полную программу, но… Тогда мне этого не хотелось. Да и потенциал у меня посредственный, так что зачем? Сейчас мне бы те навыки пригодились.

Иван не согласился.

— Отсутствие тех навыков спасло тебе жизнь этой ночью. Если бы ты попыталась дать отпор тем ребятам, закончиться это могло только плохо и болезненно. Вплоть до летального исхода.

Девушка кивнула:

— Да, наверное. Даже ты, как мы знаем, получил множество… Не дырок от пуль, но что-то похожее.

— А! Уловка! Хочешь больше узнать о моём мускулистом торсе? — ухмыльнулся Бобров. — Подходи, покажу, даже дам потрогать.

— И не подумаю, — ответила улыбкой Лиза. — Не скажешь, как получил такие раны?

Иван ненадолго задумался и решился:

— А почему бы и нет, скажу. Про Удар Дракона ты же знаешь?

Она кивнула:

— Да. Вроде как базовый приём, для тех, кто способен подняться хотя бы до пятого круга.

— Да, всё верно. Ну вот в своих странствиях я нашёл одного гениального идиота, наловчившегося использовать этот приём для защиты. Толкать летящие в него предметы, ослабляя удар. И я смог убедить его научить меня. На моей груди раны от пистолетных пуль, замедленных при подлёте к телу.

Лиза впечатлилась. Лиза очень впечатлилась.

— Никогда ни о чём подобном не слышала.

Иван кивнул.

— Да, но работает только с пистолетными пулями. Винтовочные слишком быстрые.

— Даже так. Твои раны — это явно лучше, чем аналогичное количество дырок в теле.

— Не поспоришь, — согласился мужчина.

Лиза наклонила голову.

— А ты успеешь восстановиться? Все эти синяки выглядели… серьёзно.

— Мне знакома техника самолечения, — ответил Иван. — Да, завтра утром буду… Ну, не в идеальном состоянии, но вполне боеспособен.

Лиза встала, оставив чашку на столе, и подошла к дивану, сев у Ивана в ногах.