Трудно не быть богом (СИ)

— К тому, что сам факт присутствия Локи на Земле уже является нарушением той договорённости, которую мы с вами заключили спустя пару лет после победы над Таносом. Ни вас, ни вашего народа на нашей планете быть не должно. В конце концов, это нарушает наше равновесие. Кто знает, до каких высот в земной истории сможет дорваться твой братец, если уже сейчас он купается в роскоши и помыкает тысячами жизней, заставив практически всех вновь плясать под его дудку. А если он решит пойти в политику — что или кто сможет его остановить?

Тор иронично усмехнулся. Да, такого поворота он не предвидел. А Равновесие… После рассказа брата он больше не мог воспринимать данное слово как безликий набор звуков, означающий шаткое представление человечества о порядке и хаосе.

Однако, Бродди рассуждал вполне логично для землянина. Оставался вопрос — что утаил Локи от него, рассказав о Полотне Судьбы и Первородных? И впрямь ли так всё просто, как хотелось бы? Тор почувствовал себя обманутым с двух сторон.

Если рассуждать согласно логике Бродди, у брата действительно был резон взобраться на самую верхушку земного правительства. А учитывая, что никто на всём свете лучше его не умеет плести интриги, оказаться властелином Мидгарда на официально законных основаниях для Локи ничего не стоило.

Потрясающе! Единственным камнем преткновения становилось лишь то, что на самом деле выберет Бог Коварства. Что для него окажется важнее — собственные божественные силы, утраченные по стечению обстоятельств, или мировое господство с помощью продуманных действий? Кажется, слово «равновесие» как никогда подходило для этой проблемы. Обе задачи были, с точки зрения Тора и Бродди, одинаково соблазнительны для Локи/Томаса. А что же выберет сам Локи?

Тор стал мрачнее тучи. В воздухе буквально запахло озоном.

Бродди снова мысленно рассмеялся. Убить двух зайцев одним выстрелом, да ещё и не своими руками — что может быть лучше?

— Я думаю, теперь ты понимаешь, что нам важно убрать его фигуру с шахматной доски?

— Откуда? — не понял, поморщившись, Тор. Его мысли были слишком далеки от кабинета директора «Щ.И.Т.а»

— С игрового поля, с арены сражения, с площадки… Как тебе более понятно будет, — взмахнул руками Бродди. — Другими словами, я бы настоятельно рекомендовал тебе присмотреть, а лучше — убрать своего братца с нашей планеты.

— Асгард разрушен, а это значит, что во всей Вселенной нет ни одной тюрьмы, способной удержать Локи в заточении…— произнёс Тор, вскакивая из кресла и двумя огромными шагами пересекая кабинет из угла в угол.

— Значит ли это, что Локи необходимо вновь внести в список самых опасных персон? Или мы попробуем СНОВА договориться? — ехидно спросил Маркус, намекая, что ни один договор с Локи невозможен.

Тор задумался. Кажется, Локи был прав, сказав, что ему никогда не смогут поверить, даже когда он вновь соберётся спасти мир. И возможно, он, Тор, по своей наивности разрушил единственный шанс для действительно спокойного существования брата в шкуре земного миллионера.

В голове нехорошо зашумело. К чему склониться? Где единственно верное решение? Кажется, голова сейчас лопнет. Тор молча направился к выходу из кабинета.

— Эй, Тор! Мы еще не договорили! — поспешил остановить его Маркус. Но в коридоре было пусто. Асгардец исчез, словно его и не существовало. Бродди, закрыв за собой дверь, громко рассмеялся. Наконец-то всё шло по плану.

====== Часть 6 ======

В тишине пентхауса слышно было лишь тиканье каминных, вырезанных из красного дерева часов. Босой, Локи сидел на широком подоконнике, вытянув длинные ноги поудобнее и глядя вниз на снующий по тротуарам поток из зонтиков.

За окном лил осенний нудный дождь. Он не любил такую погоду с тех пор, как в обмен на жизнь брата его сделали человеком. В сырую погоду ныли шрамы, болели когда-то травмированные суставы, голова раскалывалась, словно его о стену приложил Халк. Человеческая оболочка была слаба, быстро изнашивалась, страдала от множества болезней. Впервые за свою долгую жизнь Локи узнал, что такое простуда.

Сегодня было особенно трудно. Выпитое спиртное не принесло облегчения ни физически, ни психологически. В голове ворочались тяжёлые мысли. С каждым прожитым днём он все больше и больше опускал руки. Ему не хватало его привычных сил, дарованных ему по праву рождения. И с каждым днём он все больше и больше впадал в уныние.

Что будет дальше, если ему не удастся вернуть свое бессмертие и божественные силы? Бесцельное и фактически бесполезное человеческое существование? Вынести это было невозможно.