Мы уже собрались выходить, когда мой любимый Бес неожиданно завопил. Бес – это кот. Десять лет назад, возвращаясь с выпускного вечера, я подобрала его на помойке маленьким черным комочком. Родители, деморализованные сплошными пятерками в моем в аттестате, разрешили оставить дома это скромное запуганное существо. И не успели мы моргнуть глазом, как существо распушило шерсть, задрало хвост к потолку и принялось носиться по квартире с такой скоростью, что даже моя привыкшая к Женьке мама, опешив, заметила: «Вот уж настоящая бестия». Так он и стал Бестией, а потом потихоньку сократился до Беса. Замечательное имя, потому что можно хвалить кота самым разнообразным образом: ты у меня Бес-толковый, Бес-порядочный, Бес-сердечный.
Сейчас кот стал красавцем с лоснящейся шерстью и длиннющими усами, весит восемь килограммов, чувствует себя хозяином дома и уже не конкурирует с Женькой в активности – скакать туда-сюда, как какая-то рыжая девчонка, ниже его достоинства. Но ежели ему что-то нужно, от вальяжности не остается и следа – Бес приложит все усилия, чтобы добиться своего.
Орет он редко, но крайне умело. В том смысле, что ты готов на все, лишь бы это прекратить. Ты отдашь ему деликатесный сыр с плесенью стоимостью в ползарплаты, позволишь бегать по твоей спине с риском сломать позвоночник (речь, как вы понимаете, идет о
Сейчас кот, как и остальное хозяйство, полностью на мне. Моя старшая сестра Лена, которая замужем за военным и живет в Мурманске, родила недавно сына, и мама уехала к ней, причем, судя по всему, надолго. После смерти папы она целый год промучилась в безразличии ко всему на свете, но внук, слава богу, снова вызвал у нее интерес к жизни.
Итак, Бес орал – громко, выразительно и целеустремленно. Это была не истерика, а декларация о намерениях. Только вот намерения его оставались неясными.
Я проверила лоток – чистый. Плошку – в ней еще оставалось немного корма.
– Кошку требуешь? – неуверенно уточнила я. – Отпустить тебя гулять? Конечно, май на дворе, и погода хорошая, но тебе же не пора – ты совсем недавно вернулся, а?
– Фрр, – четко и возмущенно фыркнул Бес.
Я его поняла. Да, в поисках сексуальной свободы он вопит иначе.
– По-моему, он не хочет нас отпускать, – предположила Женька. – И правильно делает. Лиза, плюнь ты на свою ведьму! И на диету тоже. Я сбегаю вниз, куплю пирожных, Вика откроет вино…
– Я могу пойти одна, – тихо, но упрямо ответила Лиза. – Ничего со мной не случится. Понимаете, я больше не могу. Я умру, если ничего не сделаю.
Пожав плечами, я открыла входную дверь. Бес, шмыгнув в нее, тут же оказался на лестничной площадке, но не бросился оголтело вниз, а остался стоять, вопросительно на меня глядя.
Я хмыкнула.
– Настаиваешь, чтобы мы взяли тебя с собой? А ты хорошо подумал? Нам ехать на трамвае, и придется терпеть шлейку. А потом будем сидеть неизвестно сколько неизвестно где. Тебе это надо?
Кот молча ждал, и в каждом из его зеленых глаз я явственно читала, что его хозяйка – дура и зануда и он недоумевает, за какие такие грехи вынужден терпеть ее глупость и нерасторопность.
Я взяла шлейку, которую Бес легко позволил на себя надеть (впрочем, он вообще, как ни странно, относится к ней спокойно). Значит, так тому и быть.
Красавца повела Женька – она его обожает. Он тоже относится к ней неплохо – подозреваю, считает плохо воспитанным котенком. Меня, наверное, служанкой на все про все, Лизу же – специальным инструментом для эффективного глажения. То есть обычно Бес не обращает на нее ни малейшего внимания, но, если ему хочется, чтобы кто-то его погладил, осчастливит Лизу.
Дом ведьмы мы нашли легко, а на звонок домофона она ответила так быстро, словно караулила под дверью. Ответ звучал так:
– Заходите. Все трое!
– Трое, не считая кота, – растерянно пробормотала я. Откуда женщина узнала, сколько нас? Хотя бывают домофоны с видео. Да и вообще, она могла выглянуть случайно в окно и заметить, как мы появились.
–
Тон показался мне нетерпеливым и мало любезным. Я обернулась к подругам.
– Очень хорошо, – кивнула Женька, ныряя в подъезд. – А то торчи тут во дворе на грязной лавке…