— Хороший вопрос, кстати, — проигнорировав новое интимное обращение в обиходе подружки, хмыкнул я, озадачено хмуря брови и более внимательно присматриваясь к устройству карапузов. — Переходи их тела в рептилию чуть пониже, я бы точно ответил. Но когда половые органы, спрятаны где-то внутри, а молочные железы у всех пока одинаково неразвиты, поди-разбери. Если же сравнивать чисто нижнюю пресмыкающуюся половину существа (не помню у кого, у самцов, кажется, хвост должен быть толще и длиннее, а цвет чешуек ярче, но не факт, может и наоборот), то и тут у всех близнецов показатели идентичны. Даже причёски, погляди, у всех абсолютно одинаковые — короткий ёжик волос. Хотя может это и есть признак? В общем, только, исходя из данных соображений, осмелюсь предположить, что все они пацаны.
— К сожалению, я тоже не сильна в герпетологии, — призналась Виталиэль, продолжающая поражать меня словарным запасом и эрудированностью, и указала на обсыхающие и сиротливо жмущиеся друг к дружке "киндер-сюрпризы". — Но и на мой взгляд, эти пятеро одного пола.
— Мужского? — уточнил я.
— Скорее да, чем нет, — проявила солидарность эльфийка. затем пошутила: — Если только следующая малышка появится с косичками, пышной грудью, да вдобавок залопочет на наречии Светлого леса — она точно принцесса!
— Ну, с пышной грудью — это вряд ли, возраст не тот. И что моментально обучится нашему языку — не факт, — скептически заметил я. — А вот косы да, они действительно могли бы пролить свет истины.
— Ой, а может у них там всё сделано по такому же принципу, как у русалок?! — подала идею Вита и тут же сама её раскритиковала: — Но даже если и так, вряд ли это чем это нам поможет.
— Вряд ли, — тяжело вздохнул я.
— Фил, а вдруг все восьмеро будут юноши? Или, наоборот, если все малявки девчонки? — забеспокоилась собеседница. — Ведь тогда этот вид наагов всё равно вымрет?
— Думал уже, — опечаленно буркнул я. — Не хотелось бы такого исхода. Они мне симпатичны. Да и не такие уж это и чудовища, если разобраться.
— Угу, — кивнула в знак согласия эльфийка.
Вскоре численность "птенцов" увеличилась до семи. Напряжение тоже нарастало, поскольку младшенькие по-прежнему ничем не отличались от старшеньких.
Осталось только бракованное яйцо, то, которое "послед".
— Что-то долго. Не зря ли ждём? Может это болтун? — вновь блеснул я познаниями в области животноводства, имея ввиду, что последнее яйцо неплодное.
— Сам ты болтун! — усмехнулась Витка и со словами
Я бережно взял его и приложил ухо к скорлупе.
Тук. Тук-тук. Тук. Живое!
Постукивания, сначала робкие и осторожные, вскоре сменились более настойчивыми и уверенными! А потом яйцо вдруг как подпрыгнет, еле удержал его, да как резко разлетится на мелкие осколки! Мы с Виткой аж инстинктивно зажмурились.
Когда же подняли веки, то не смогли сдержать счастливых улыбок, ибо на ладонях у меня сидела большеглазая, круглощёкая, пухлогубая длинноволосая куколка с четырьмя ручками и змеиным хвостом.
— Ах, какая прелесть! — воскликнула эльфийка.
— Угу, миленькая, — ласково отозвался я.
Но кроха, всё-таки получилась нестандартной и, очевидно, являлась альбиносом. Кожа её была белой, как мел, чешуя также молочного цвета с жёлтыми узорами, локоны — платиновыми, а радужки кроваво-красными. Но всё равно она была ангельски красива!
Завидев сестрёнку мальчишки тоже заметно подуспокоились, приосанились и даже с некоторой ревностью начали коситься в мою сторону.
Новорожденная змейка между тем засунула оба левых указательных пальчика в рот, запрокинула головку вверх и одарила меня пристальным немигающим взглядом. После на чистом эльфийском спросила:
— Ты моя мама?
— Нет, — покачал я головой.
— Ты моя папа? — предложило другой вариант чадо.
— Нет.
— Баба?
— Нет.
— Деда?
— Нет.
— Тётя?
— И не тётя.
— Дядя?
— Ну-у, как тебе сказать...
— Он няня, — подсказала Вита.
— Ну, в общем-то, да, няня, — согласился я.
— Яс-с-сно, — приняла информацию девочка, проявив-таки шипящий акцент, когда попалась соответствующая буква. Потом повернулась к Вите. — А кто ты?
— А вот я, как раз-таки, тётя, но не совсем... в смысле не родня... — начал объяснять эльфийка, но и сама запуталась. — Короче я тоже няня. Только он няня Фил, а я — няня Вита.
— Яс-с-сно, — повторила маленькая наага. — А я кто?
— А ты Белоснежка! — выдал я внезапно пришедшую на ум ассоциацию (ну типа их же всего восемь, а она одна девочка и беленькая). Но следом тут же поправился, припомнив, что Хиссс строго наказывала наречь дочь так, чтобы в имени присутствовали три "С". — Точнее, Белоссснежка!
— Бе-ло-с-с-снеш-ш-шка, — промолвила та, словно попробовала слово на вкус — Мне нравитс-с-ся!