Трудно быть мачо

Реалити-шоу «Любовь до гроба». Генеральный спонсор – ведущий производитель гробов и ритуальных товаров для населения компания «Тутанхамон»…

Покурив, Чернаков немного успокоился.18 Но какая-то мысль все равно не давала покоя. Было что-то, не укладывавшееся в общую картину. Причем, вроде бы очевидное и в силу этого незаметное. Что, что? Казалось, все стройно. Дима смастерил бомбу, спрятал ее в банку из-под краски, приперся в магазин, сунул на стеллаж. Потом вернулся домой и нажрался до отключки. На другой день контакты в банке замкнулись.

Что не так, что?

На другом конце скамейки сидела девушка лет двадцати. Она курила и читала книгу. Чернаков разглядел столбики стихов. Надо же. Кто-то еще читает стихи. Он тоже любил стихи. Только не читал. Не до них.

Вячеслав Андреевич набрал Юлин номер.

– Привет, малыш… Твой не звонил?

– Звонил, но я никому не отвечаю, кроме тебя…

– Если позвонит, сними, послушай.

– Что-нибудь еще случилось? У тебя голос взволнованный.

– Мировые Цены на нефть опять упали. Это страшно… Вечером я скажу что делать. Целую. Пока.

Дурак ты, Вячеслав Андреевич… Что тебе не хватало? Все есть. Солидная должность, жена, двухкомнатный угол. Не жизнь, а чистый мед, одним словом. Хочешь поблудить – да Бога ради, сходи налево, развлекись. Одноразовых девочек – на каждом перекрестке. И семья не разбита и сам в порядке. Большинство его приятелей так и делают. Гуляют налево-направо, но при этом «отличные семьянины». Жены довольны и счастливы, сами тоже.

А ты, что особенный? Поэзии захотелось? Серьезных чувств? Вот и расхлебывай. Давно замечено – чем серьезней намерения, тем серьезней последствия.

…Что, что не срастается?…

…Думай, думай…

Новых атак и бомбардировок на «Планету» за время его отсутствия не произошло. Несколько репортеров притоптывали на морозе перед закрытыми дверьми в ожидании новостей. Узнав начальника службы безопасности, устремились к нему, словно гномы к Белоснежке, доставая из карманов и сумок диктофоны.

– Скажите, как продвигается следствие? Есть ли подозреваемые? Никто не взял на себя ответственность?

– Это рука Березовского, – буркнул Чернаков, быстро направляясь к служебному входу.

Репортеры обиделись, хотя Вячеслав Андреевич не хотел их обежать и в иной ситуации что-нибудь пояснил бы. Люди, ведь, тоже зарабатывают себе на жизнь. А заработок у репортеров на девяносто девять процентов зависит от других.

Рабочие ремонтировали поврежденный взрывом стеллаж. Чернаков подошел и немного постоял рядом. «Да, Дима хоть и больной на голову, но не окончательно потерянный. Банку с зарядом поставил отдельно, в нишу с кистями и валиками. Может, и случайно конечно. Нет, не случайно. Потому что начинки в бомбе не было. Не хотел, чтобы посторонние пострадали.

Значит, это ему, Чернакову привет. Ибо у Чернакова по любому будут проблемы. Большие проблемы.

Позвонил генерал. Обрадовал, что в офисе «Заботы» свирепствует комиссия из разрешительной системы. Проверяют бумаги и оружейку. Все ли соответствует нормативам? И не ошибочно ли выдана лицензия? Глухарев отбивается с трудом, генеральская папаха и связи уже не выручают, ибо в наше время это не аргумент. Могут выручить только деньги, в крайнем случае, хорошая баня, с хорошими банщицами, как минимум. Предупредил, чтобы Чернаков был готов, скорей всего, комиссия заглянет и в «Планету».

Тоже известная политика. Гораздо проще раздолбать охрану, прозевавшую бомбу, чем искать тех, кто эту бомбу поставил…

– Как там Тагиров? Не выставляет за дверь?

– Тагиров вменяемый мужчина, он как раз понимает, что мы не причем. Но решает не он, а московские ребятки. А они, боюсь, особо разбираться не будут. Раз допустили, значит виноваты.

«Да, правильно, что я не сдал Диму… Тогда бы никаких вариантов…»

Он не стал дожидаться вечера. Чем быстрее поговорит с Юлиным мужем, тем лучше. Но дегустатора Ерофеева брать уже не стоит.

Вячеслав Андреевич поднялся в свой кабинет, где продолжал заседать штаб, взял из сейфа «Осу», оружие «останавливающего» действия. Наспех, без аппетита, перекусил в корпоративном кафе. Оно, несмотря на катаклизм, продолжало функционировать, торгуя лапшой.

Нашел народного судью, бывшего сегодня старшим смены. Предупредил, что исчезнет на час-полтора.

– Ходатайство принято, – сухо ответил Валентин Михайлович.

По дороге вновь попытался продумать линию поведения. В отличии от прошлого раза, теперь ему есть что предъявлять несчастному супругу. Хочешь со мной разбираться, козел, вот и разбирайся, а посторонние страдать не обязаны.

Сначала, без разговоров в морду. Стоит захватить клюшку. Не откроет дверь, выбью к чертовой матери… Правда, Димочка может ответить огнем. Вдруг, у него действительно граната припрятана…

Значит надо брать лаской, по-доброму. «Я тебя очень хорошо понимаю, Дмитрий Батькович…» И только потом в морду…

Город сверкал мишурой. Люди вдохновенно готовились к празднику. Наверное, самое лучшее время. Предвкушение. Многие очень любят предновогодние хлопоты. И Чернаков любил.

Непременно, в морду… Я тебя вылечу от контузии… «За грубую игру на две минуты удаляется…» Плевать, отсижу.