Трудно быть хорошим

Так или иначе, но каждый День Благоволения ждут с нетерпением. Много ведется рассуждений о том, когда точно может наступить этот День; не секрет, что среди нас есть отдельные личности, довольно неуравновешенного склада, которые ни о чем другом не могут говорить, как только об этом (хотя — что вполне естественно! — именно эти отдельные личности никогда и не помышляют перелезть через Стену Не теряют веру в этот День даже те, кто за всю свою жизнь ни разу не видел, чтобы кому-то удался «побег» (жаргонное словечко «побег» иногда все-таки употребляют у нас открыто), не покидает вера даже тех, кто не раз бывал свидетелем леденящего кровь зрелища массовой расправы. Естественно было бы предположить, что число таких людей должно начать сокращаться, но происходит как раз обратное, ведь наш народ, как отмечают историки, всегда полон надежды.

Стена в высоту примерно метров семьдесят пять, хотя некоторые ученые утверждают, что значительно выше, а другие полагают, что, может быть, и ниже. Эти данные приблизительные, так как если даже измерения и делались, то под прикрытием темноты и на расстоянии. Все сходятся на том, что Стена сделана из очень гладкого бетона — материала, который достаточно хорошо известен и сам по себе не внушает никаких опасений. Верх Стены закруглен для красоты и большей безопасности, то есть в таком виде она привлекательнее для глаза и неприступнее для тех, кто будет пытаться одолеть ее голыми руками (чтобы совершить побег, необходимо, как говорят, иметь специальные ботинки с «кошками», но эти «кошки» запрещены законом).

Мало кто из нас представляет себе, что такое «кошки», и почти никто не видел их даже на картинке, но все-таки слово «кошки» ходит среди нас довольно свободно, хотя и произносится полушепотом. Пожилая часть населения утверждает, что у Стены не всегда был закругленный верх, однако люди более молодые, кому лет до сорока, не помнят, чтобы Стена имела когда-нибудь другой верх.

В плотнонаселенных районах города установлены две дополнительные «стены», или ограды. Одна представляет собой металлическую сетку, поверх которой идет колючая проволока, через которую, естественно, пропущен ток; другая составлена из ряда противотанковых заграждений, расположенных на расстоянии от полутора до двух метров. Эти заграждения, как и сама Стена, окрашены в стальной цвет, что придает им определенную привлекательность. Клумбы с желтыми и фиолетовыми анютиными глазками оживляют пейзаж: скромно и приятно для глаза.

В тех местах, где населения меньше, Стена возвышается в величественном одиночестве без дополнительных заграждений; выжженная земля перед ней так тщательно скрывает запрятанные в ней мины, что даже самый острый взгляд (так передают слухи) не может отличить, где они находятся. Зайцы, бегающие по ночам, нередко подрываются на этих минах. Откуда же зайцам знать о них! Часто нас будят громоподобные разрывы. После них мы еще долго лежим с открытыми глазами, и сказать нам нечего, да и что тут скажешь? — откуда этим зайцам знать про мины, это ведь бедные, глупые создания, но от этого все равно не легче.

Некоторые наши граждане считают Стену произведением искусства, а другие — мерзостью. Но подавляющий процент населения вообще Стену не видит — да, да, буквально. Соответственно никаких эмоций Стена у них не вызывает, и слово «Стена» в их речи вообще отсутствует. Часто пользуются выражением «по ту сторону», например (обращаясь к непослушному ребенку): «Если ты будешь себя так вести, я отправлю тебя по ту сторону». Я однажды спросил свою маму: «Куда на ту сторону? Куда?» — «Ты увидишь куда», — сказала мама, закатив мне оплеуху. Она тяжело задышала, и лицо у нее горело.

Тебе известно, что в основании Стены погребены кости детей? Тех, которые выделялись особой красотой или талантом; тех, кто был сиротой или не имел защитников, тех, кто был слишком высок духом для своего собственного благополучия и безопасности всего общества. Темными, сырыми ночами, когда ветер дует со стороны Стены, слышно их жалобное воркование.

Конечно, это лишь глупые сказки, которым никто из нас не верит. В своем районе мы уже искоренили всяческие суеверия. Стена — это и есть Стена, и (так мы считаем) сделана она из обыкновенного материала. Там нет никаких привидений, ее мощь никак не связана с трупами детей. Иногда глубокой ночью раздаются их слабые тонкие голоса. Где мы, какой этот год, что произошло… И все-таки нет, это никакие не голоса, это не привидения. Стена — это только (только!) стена.

Один из этих голосов — моего брата. Вы слышите его, спросил я у родителей, но они ничего не слышали. Только ветер, ветер и есть. Дождь, стучащий по крышам и в окна, сбегающий по оконному стеклу.