Трудно быть инвалидом только первые сто лет

Теоретически усталые путешественники должны были немного отдохнуть, пообедать в гостиничном ресторане или в какой-нибудь забегаловке (их здесь было довольно много, в большинстве своем довольно неплохие в расчете на многочисленных туристов), а потом - на море! И, конечно же, просмотр большого количества красивых мест, которых, как и везде в Крыму, в Алупке было много.

На практике же, почти первые целые сутки в Крыму они провели в кровати, только раз перекусив бутерброды с колбасой, купленной еще в Москве.

Крым освещался утренним утром, когда Оля лениво села, предоставив на обозрение Саши большую великолепную грудь.

- И когда мы встретимся с морем, которое, как ты мне хвастался, здесь великолепное?

- Если ты, таким образом, будешь демонстрировать свое тело – никогда! - четко ответил Саша. И подтянул ее к себе на кровать.

- Ну, хватит уже! - как бы жалобно запротестовала Оля, но сама прижалась к Саше, своими губами ища его.

Жаркая температура продемонстрировала приближение обеда, когда, наконец, после нескольких неудачных попыток они встали и спустились в ресторан.

Обеденное учреждение с самого начала честно указывало, что особыми разносолами (ни национальными, ни географическими) не отличается, а кормить будет мясными и рыболовными блюдами. Неформальные супруги (грубо говоря, любовники), постившиеся в рамках двух ближних суток, особого и не требовали. Они умололи все предложенные кушанья и привычно лениво пили кофе.

- Мм? - развернула широкую программу курортных действий Оля.

Саша совершенно не возражал, предложив после обеда исторические и культурные места, ближе к вечеру, когда солнце будет не столь жарким и беспощадным, купаться и загорать. А вечером, с заходом солнца, можно будет сдаться на требования назойливой рекламы и сходить в ресторанчик татарской кухни.

Оля снисходительно потрепала его по щеке, – мол, умеешь слушать девушек. И, разумеется, полностью одобрила его предложения.

Сначала они прошерстили все приличные места Алупки. Не зря сказать, что они были плохими, но солнечная пора и недалекое море ослабило их впечатления. Перекусив в местном кафе пирожками с кофе, они удрали к морю, не в силах сопротивляться притягающей красоты природы.

Конечно, не одни они были такими умными. Пляжи были полны людьми, но Саша все же сумел найти пару лежачих мест. Быстренько окунувшись в соленую купель, они изобразили из себя пару тюленей после обеда. И хотя с непривычки они оба обгорели, но посчитали это достойной ценой за пляжный отдых.

А к вечеру – татарский ресторанчик. Правда, в переводе на практике, все татарские блюда обозначали или жаренные пирожки с мясом, или печеное мясо, которые надо запивать то кислым кефиром, то квасом с изюмом. Но приготовлено все это было хорошо, даже великолепно, а стоило по московским ценам очень дешево.

Сашу буквально пьянело то, что он с его деньгами мог купить, сколько хочешь и чего хочешь. Такие чувства могли проявляться только у тех, кто был буквально прикован к больничной койке. Пища там была, скажем так, общепитовская и диетическая, а ты, больной и слабый, ничего не мог сделать, а деньги ничего не значили. Медицина у нас бесплатная, в смысле мучались от нее все, вне того, кто туда попал. Если бы не Оля, он бы там совершенно зачах.

в эмоциях он прочувственно поцеловал ее руку. Его милая, увлеченно глотающая пирожки с мясом, была так ошарашена, что подавилась очередным куском.

Саша пояснил свои жесты.

- Ну, знаешь ли! - возмутилась Оля, - а если я от такой любви умру? Ты об этом хоть немного подумал?

Пришлось ее умилостивить пирожными, а, учитывая условия, подарить Оли татарские сладости. Сначала ей, не знающей чак-чак, не понравился скромный вил. Но попробовав кусочек, она изменила свои взгляды, одобрила подарок и потребовала в гостиничном номере килограмм – другой.

Саша только вздохнул. Весь вечер она будет жевать, а когда потолстеет, кто будет виноват?

Оля только легкомысленно взмахнула рукой. Муж, конечно. А для чего он еще нужен, кроме, разумеется, функциональных обязанностей?

Ничего у нее представления о мужиках! Орехи покрепчееще не пыталась о них колоть?

Впрочем, кроме некоторых досадливых мелочей, в остальном две недели в Крыму прошли, как в раю. Много солнца, теплое море, шаловливый ветер, много впечатлений и никаких гадостей жизни. И, конечно же, милая Оля. Иногда капризная, иногда сердитая, но всегда очень желанная.

В Москву они приехали бронзовые от солнца, умиротворенные от любви и счастья. Он почти не забыл своем страшном инсульте, почти не чувствовал о параличе левых ноги и руки.

Увы, зато они почти не забывали о нем. Прямо или косвенно. Он был инвалид с большим параличом.

Сначала это была Оля. Он совсем не ожидал от нее такого удара. В Крыму было легко и просто. Она – женщина, он – мужчина. Что им еще было надо? Они занимались любовью ночью, влюбленной парочкой ходили днем по пляжам, ресторанчикам и различным местам.