Трудно быть гномом

Тело! Оно какое-то странное. Оно не мое. Более массивное, мускулистое и низкорослое. Хотя, может это после контузии меня так плющит. Мерещится всякое. Нереальное! Медленно ощупываю себя. Так, так! Доспехи на мне все так же реальны. Не спешат исчезать. Медленно подношу ладони своих рук к лицу. Это определенно не мои руки. Массивные грабли профессионального борца. Где я вас спрашиваю мои элегантные ладони пианиста с мозолью от спускового крючка на правом указательном пальце? Но не это главное. Минуты три тупо таращусь на свой левый мизинец. Он целый. Много лет назад. Еще во время Второй Чеченской осколком гранаты мне оторвало половину фаланги. Рана зажила и жить не мешала. Я давно привык. И вдруг такое! Это что? Это как? Наконец ступор проходит. Умные мысли в голову не лезут. Значит, начнем делать глупости! Сую указательный палец правой руки в рот и кусаю. Мать!!! Больно то как! С надеждой оглядываюсь по сторонам. Не прокатило. Декорации вокруг меня не растворились в воздухе, а я не проснулся. Когда я выдергивал палец из рта, то моя рука наткнулась на то чего там быть не должно. Борода! Я сроду не носил бороду. И усы. Даже на боевых старался тщательно выбривать нижнюю часть лица. Медленно офигевая, машинально дергаю себя за бороду. Оу, мать-ь-ь!!! Настоящая. Да что такое тут творится? Шок – это по-нашему!

Так, спокойно! Разберусь потом! когда выберусь из этой...этого непонятного тоннеля. Почему тоннеля? Ну, окон тут не наблюдается. И если бы не подозрительный светящийся мох на потолке, то тут бы царила непроглядная тьма. Вариант с пещерой можно сразу отбросить. В полутьме я уже успел рассмотреть ровные обработанные стены с какими-то высеченными на них орнаментами. Пол и потолок тоже рукотворные. Слишком ровные. Природа так не строит. Для комнаты слишком узкое и длинное помещение. Точно тоннель! Неужели, один из тех, где от российской авиации прятались игилоиды? Хм! Не похож. Те тоннели я видел. Они больше напоминали глубокие норы с грубыми неровными краями. А тут прямо шедевр архитектуры. Ровный и гладкий. Явно выдолбленный в сплошной скале. Про вырезанные на стенах непонятные узоры я уже говорил. Может, это катакомбы, оставшиеся от шумеров или каких-нибудь древних хеттов? Вроде жили тут в Сирии такие народы когда-то. Разберемся. Как только выход найдем отсюда. Так и разберемся. Что тут у нас? Слева тоннель заканчивается шикарным глухим каменным завалом. Тупик! Там ловить нечего. Смотрю направо. Это направление вроде бы более перспективное? Тоннель тянется метров пятнадцать и ныряет за угол. Может там есть проход? Хотя, что это тут на верху? И как я его сразу не заметил? На потолке над моей головой на фоне светящегося моха чернеет лаз. Нет, скорее квадратная шахта. Метр на метр. А вот и вход. Врубаем дедукцию и понимаем, что именно из этой дыры я, скорее всего, сюда и вывалился. Сосредоточенно рассматриваю мой возможный путь к спасению. Не допрыгну. Высоковато. Тут до потолка метров шесть-семь не меньше. И тут меня накрывает... 

Глава 2.

В войне не бывает второго приза для проигравших.

(Омар Брэдли)

Наша сотня воинов-гномов стоит на Закатном мосту. Враг каким-то образом смог разбить внешние ворота нашего подземного города. Странно. Там ведь было три сотни стражей. Почему они не смогли остановить врагов? Хорошо, хоть успели подать сигнал тревоги. Наша сотня оказалась самой ближайшей к месту прорыва. Чтобы ворваться в город, врагам надо пройти по Закатному мосту. Это единственный путь через Пропасть Скорби. Перепрыгнуть через такое препятствие даже тролль не сможет. Пропасть слишком широкая для этого. Значит, у них только один путь. Пройти по этому мосту, на котором сейчас стоим мы. Оглядываюсь по сторонам. Изготовившийся к бою строй гномов, закованных в тяжелую броню впечатляет. Ровные ряды первых шеренг сжимают гвизармы в обеих руках. Эти короткие гномьи алебарды с длинным узким, слегка изогнутым наконечником, имеющим прямое, заостренное на конце ответвление и трехгранный шип в середине лезвия, выглядят устрашающе. Очень опасное оружие. Им было одинаково удобно удерживать противника на расстоянии, пробивать тяжелые латы, колоть, рубить и резать в ближнем бою. Воины гномов его любили за эту многофункциональность.