Трудно быть боссом (СИ)

— Ну, давай попробуем надавить на судью… Если ты так хочешь быть папой этому мальчику… — растерянно посмотрела на него мать. — Возможно, на этот раз судья не будет так категоричен, как в случае с Алисой.

— Мама! Ева сберегла его и прятала все эти годы! Думаешь, ей было легко принять решение сохранить беременность, зная, что я женат на другой?! Ты не знаешь ее родственников?!

— Я знаю, что из себя представляют родители Евы, Андрей! Я просто предположила…Что предлагаешь ты?

— Я сделал Еве предложение. В ближайшее время мы поженимся.

— Как… предложение? — ошеломленно уставилась на него Лидия Васильевна. — Да ты с ума сошел?! Мы недавно твой развод еле пережили, а ты снова в тот же омут с головой?!

— Нет, я не сошел с ума. Я ее люблю! Всегда любил. А теперь, когда у нас есть общий сын, ничто не мешает нам пожениться и растить ребенка вместе.

— Стой! А… как же я? Ты что, бросишь меня одну?!

— Мам… но ведь мы взрослые люди! Ты не одна, в доме живет прислуга.

— Нет, Андрей! Это… это неправильно - внезапно жениться снова!

Лидия Васильевна с отчаянием посмотрела на сына, собираясь сказать что-то еще, но двойные двери гостиной резко распахнулись, и на пороге появилась Наташа. Адонис у ее ног с упоением трепал какую-то детскую игрушку в упаковке.

Андрей подметил, что сестра совсем округлилась за те два дня, что они не виделись.

— Привет, сестренка, — махнул ей рукой он.

— Привет, Андрюша! — В глазах сестры пылало негодование. — Мама! Скажи мне, что за балаган творится в твоей спальне?!

— А что там? — притворно-удивленно приподняла тщательно прокрашенную бровь Лидия Васильевна.

— Шкаф битком набит детскими вещами для новорожденных! В углу даже стоит несобранная кроватка! Как ты могла, мама?! Я же просила! Просила ничего не покупать до самых родов!

— Ната, милая, но ведь я не показывала тебе эти вещички… Я храню их у себя, ровно до того момента, как ты произведешь на свет малыша! Наш маленький Адольфик будет чудесным!

— Нельзя! Нельзя ничего покупать! Я против! Почему ты меня не послушалась?!

Ната всхлипнула, и по ее щекам покатились крупные слезы.

«Черт, началось…» — выругался про себя Харитонов.

Глава 40. Харитонов

Ната всхлипнула, и по ее щекам покатились крупные слезы.

«Черт, началось…» — выругался про себя Харитонов.

— Только не плачь! — бросилась к ней мать. — Тебе нельзя расстраиваться! Пойдем, я покормлю тебя уточкой в яблоках. Малышу Адольфику понравится уточка, я уверена…

Она примирительно улыбнулась и обняла Нату за плечи.

— Ну, же, пойдем на кухню, милая!

— Нет! — сбросила ее руки со своих плеч Ната. — Я никуда не пойду! И с этой минуты я объявляю голодовку! Я не буду есть до тех пор, пока ты не вернешь все вещи в магазин!

 – Что ты, что ты! — замахала руками Лидия Васильевна. — Тебе нельзя голодать! До рождения малыша осталось всего ничего. Ему надо кушать!

— Мы с малышом не станем ничего есть! До тех пор, пока ты не отвезешь вещи в магазин, у меня во рту не будет ни крошки!

— Но милая… куда же я их повезу на ночь глядя? — растерялась мать.

— Туда, где ты их купила!

— Мам… — поднялся с дивана Андрей. — Мне надо ехать. Мы с Евой пока поселились у деда на первом уровне. Как только найдем себе дом, переедем.

— С Евой?.. — Заплаканное лицо Наты вытянулось в удивлении. — Так, что я пропустила?

—  Я женюсь, — подмигнул сестре Андрей.

— На девушке из прошлого?!

 - На Еве, да.

- Зачем снова наступать на те же грабли?! Чтобы снова получить по лбу?! Или потому, что ей некуда пристроить нагулянного ребенка, а ты у нас рубаха-парень?!

— Ребенок мой, Ната! — зло перебил сестру Андрей. — Я его отец. И не смейте больше ничего говорить в адрес Евы! Иначе мы не будем общаться.

— Ты… ты нас бросаешь?! — захлопала заплаканными глазами Ната.

— Я переезжаю. Это не значит, что я вас бросаю, или не люблю. Люблю также сильно, как и раньше, но… меня ждет сын. Ему я намного нужнее, чем вам. И, да, теперь в моей жизни снова есть Ева. Смиритесь с этим.

— Ты, что же, даже не останешься на ужин? — растерянно произнесла мать.

— Почему же, на ужин могу остаться. А пока вы ждете Адольфа, я соберу вещи.

Он вышел из гостиной, оставив родственниц в полном недоумении.

На сбор вещей ушло сорок минут. Отнеся два чемодана в машину, Андрей вернулся в дом.

Прибыл Громов. Как ни в чем не бывало, пожал Андрею руку и сладко улыбнулся.

— Андрей! Как прошли выходные в доме у озера?

— Прекрасно прошли, — поежился от неприятного рукопожатия Харитонов. Почему-то ему сразу захотелось вымыть руки. — А как они прошли у тебя? Ты спонсируешь балет?

— Да! Для слуха и зрения нет услады прекраснее, чем любоваться балетной оперой в исполнении настоящих мужчин!

— Адольф! — появилась в дверях столовой Ната. — Ты где был?!

— На балете, милая, — поблескивая глазками, поднес ее пухлую руку к губам Громов, и его усики смешно шевельнулись. — Разве я не говорил тебе, что являюсь спонсором балетной труппы нашего города?

— Может, и говорил. Я иногда плохо слушаю твою болтовню, — недовольно скривилась Ната. — И что ты нашел в этом балете?!