Трудно быть богатой

Меня, признаться, удивило, что на этот раз в джипе нет ни лимонада, ни сока, ни мороженого. «Не успел загрузиться», — пояснил Камиль, когда я сказала, что умираю от жажды. Он выскочил у придорожного кафе, а я в очередной раз задумалась: та встреча на шоссе была специально подстроена, и Камиль брал лимонад и мороженое в расчете на нас с Катькой?

Камиль останавливался на шоссе еще раз: чтобы купить фруктов, которые вымыл минеральной водой. Он попросил меня разрезать яблоко (так как ему за рулем неудобно) — нож лежит в бардачке. Отодвинув в сторону свой шедевр в пестрой обложке, я нашла довольно большой нож в неком подобии ножен, разрезала яблоко на четыре части, две скормила Камилю, две съела сама, остальные фрукты положила в мешке на заднее сиденье, нож убрала назад в бардачок.

Наконец джип притормозил перед глухим высоким забором с глазком видеокамеры. Камиль посигналил. Секунд через двадцать ворота стали раздвигаться в стороны и мы въехали на территорию загородного особняка. Это трехэтажное строение из серого кирпича с множеством башенок и стрельчатыми окнами, наверное, правильнее было назвать дворцом.

Забор окружал довольно внушительную территорию, включая спуск к воде и участок пляжа. Среди тополей и рябин, по всей вероятности, оставшихся со старых времен, прохаживались холеные мужики в сопровождении юных леди и охранников. Большинство мужских особей предпочитали избитый стандарт 90–60–90, хотя имелись и исключения. Например, один плюгавенький мужчинка поддерживал под локоть дородную девицу с огромным бюстом (150–130–150), на который все время косился. Парочка дам имела средние габариты, я заметила одну «Дюймовочку», которая едва доходила здоровенному детине до груди. Но, в общем и целом могу отметить, что у меня создалось впечатление присутствия на выездной сессии агентства фотомоделей. Не исключено, что так оно и было.

Камиль вежливо здоровался со всеми господами, целовал руки дамам, господа целовали руку мне, дамы критически оглядывали, причем большинство — завистливо. Неужели я так хорошо выгляжу? Или они все знают, кто такой Камиль? Чего-чего, а зависть у людей я раньше не вызывала никогда.

Некоторых господ я узнавала — видела по телевизору или на фотографиях в газетах. Передачи и статьи, в которых они упоминались, были связаны или с новостями в деловом мире Петербурга, или в криминальном. Правда, особой разницы между этими двумя мирами я не нахожу.

По пути к особняку Камиль сказал мне только, что хозяин является депутатом, но не уточнил, что Государственной Думы. Я-то думала, что познакомлюсь лично с еще одним представителем нашей городской законодательной власти. Как раз уточню, готовится ли хоть какой-нибудь указ, объявляющий о начале зимы, а то все прошлые годы она у нас подкрадывалась неожиданно. Я уже жалела, что не спросила Жирного про подготовку к зиме теплотрасс и прочего городского хозяйства. Надо депутатам всех уровней о зиме круглогодично напоминать, а то они в своих особняках даже не представляют, что такое сидеть в январе в «хрущобе», когда прорвало трубу и на три дня во всем микрорайоне отключили отопление и горячую воду. Да и каждую осень, пока нас морозят в квартирах, не включая отопление, у меня болеют дети.

Но у Камиля в приятелях ходили птицы гораздо более высокого полета. Правда, и Жирный, с которым довелось познакомиться во дворе у Надежды Георгиевны, на мероприятии присутствовал, сопровождаемый юной фотомоделью, чем-то напоминающей удивленную птичку и шнурок одновременно.

Когда Камиль подошел поздороваться с толстяком, тот выпучил глаза на меня, долго моргал, крякнул, усмехнулся, а после того, как пожал руку Хабибуллину, сгреб мою ладонь и промычал:

— Мечтаю получить ваш автограф, Эросмани.

— Вы ее ни с кем не перепутали, Николай Иванович? — спросил Камиль, явно не понимая, о чем речь. Значит, не в курсе, что я пишу?

— Нет-нет. Ваша дама знает, о чем я, не так ли?

— Вообще-то она — Ольга, — заметил Камиль, не давая мне вставить ни слова. — Вы все-таки обознались.

— У нее два имени, — хохотнул Жирный. — Так я надеюсь на автограф? Книжка у меня в машине. Все ваши книжки, Эросманечка. Я их все прочитал! Когда будет минутка, скажите. Я всегда готов.

И толстяк подмигнул мне, потом облизнулся, в этот момент напоминая кота, с вожделением уставившегося на блюдце со сметаной. Птичка из удивленной превратилась в недовольную и гневно уставилась на меня. Камиль пытался понять, что происходит. Я же с радостью удостоверилась, что он не знает об основном роде моей деятельности. Или просто не смог докопаться? Издатели свято хранят тайну псевдонима, надо отдать им должное. Хотя, возможно, делают это потому, что читатели были бы разочарованы, увидев меня, настоящую. Трудно сказать, у кого какой образ автора складывается в мозгу. Но в любом случае никто, наверное, не предполагает, что бред, публикуемый в ярких обложках, кропает скромная разведенная мать двоих детей, теснящаяся в двухкомнатной смежной «хрущобе» вместе с родственниками. И делает это с одной единственной целью — прокормить семью.