Троцкий

II т и другіе пнстпнкты заложены во всхъ людяхъ, въ однпхъ въ одной пропорціи, въ другпхъ въ другой. Беззавтная, забывающая себя любовь къ ближнпмъ и животный эгоизмъ, попирающій все и всхъ ради узкихъ интересовъ своего собственнаго тла; героическая преданность далекому общему длу и безшабашная эксплуатація общества въ исключительныхъ интесресахъ своей собственной личности; революціонный энтузіазмъ и контръ-рево-люціонное изуврство, словомъ, докторъ Джекилъ и мистеръ Хайдъ живутъ рядомъ въ одной и той же душ. Въ самоотверженныхъ революціонныхъ дйствіяхъ принимаютъ участіе т же массы, которыя раньше активно выступали въ еврейскихъ и другпхъ погромахъ. Этп же самыя массы принимаютъ потомъ участіе въ контръ-революціон-ныхъ (большевистскихъ п не-болыпевпстскихъ) эксцессахъ и зврствахъ. Вчерашніе безкорыстнйшіе общественные дятели сегодня выступаютъ, какъ беззастнчивые цпнпчные спекулянты и т. д. и т. д.

Революція вспыхнула въ Россіи посл того, какъ подорванные матеріальные рессурсы были окончательно разрушены трехлтней войной; посл того, какъ длительная антн-общественная практика, неизбжно связанная съ войною, успла уже вызвать атрофію особенно нужныхъ теперь симпатическихъ общественныхъ инстинктовъ п расчистила почву для развитія заложенныхъ во всхъ, п до времени находившихся подъ спудомъ, инстинктовъ ан-тпобщественныхъ, эгопстпческпхъ.

Естественно, что во глав возникшаго при такихъ условіяхъ общественнаго двпжепія скоро сталп людп. быстре я основательне другпхъ освободившіеся отъ сдер-жинаюіцаго вліянія разрушенныхъ политическихъ, соціпль-ііыхъ н .моральныхъ нормі». Но, чі.мъ боле человкъ былъ свободенъ отъ зти.хъ нормъ раньше, ті.мь ед, оо.іыией бы-еіротой и осіюинтелыюетью онъ освобождается отъ атихь ІІреИЯТСТИу ЮШН.ХЪ "свободному'' НрШНЛеПІЮ лично тн “уюіарі.лыхі.” 11\ть теперь. ІІ потому іюнипю, что ні анансцспу общее тненндпо ъі.іі* гнія выступаютъ ті». у которыхъ :>тп нормативные “про ірнледкп", "ме.іко-буржу-авние”, или какъ они тамъ еще иначе илаывіюТіЯ. — пн хранились кь минимальныхъ размрахъ, или, еще боле. 11., которые и раньше были гпободпы отъ іінль. Убіииы. грабнте.іп. Піекулянш, ІІреТаТе.ІИ, ШПІОНЫ. ІІІЛер і, Т« ]і-ІОНЦЫ ЖИВЫМЪ топаромі., еутеііеры, саДИіТЫ. •пилептики И I. и И I. 1., нН; ЗТИ ІІІІЛЫ. лишенные издерживающихъ Центромъ, иеп.ібг.ашо етаіЮННТГИ Но Г.ііін общества И р* И-1111110 ІОІІІІГЬ. ПОДЪ ШЦОМІ. ‘‘ППТГА.ІШеіІТОНЬ”, НгхЪ. КТ I Хоть гколько-нибуДЬ сохранилъ т» себ обще» тнеіиіую м»-Нс'ГІ. И ИТ. Ком ъ не сонем ь искоренена СКЛОННО» ТЬ Ко Ш 51-йміо рода ікчіанистпымь “претрллс уткамъ”.

Ныанашіое ршр\ІІіеНІемъ ІфоібІИоднТелЫІЫХЪ ОПЮНЪ страны гоеіюдетно итпхъ паралитическихъ ііспронзичи-Ге.ІЫІЫХ I. ШІЛнігь, ОКраіІіепіНІ нъ ннп. чаяній ТрДЯЩИХс я КЛИССОНЪ II е( гь болыпенилмь.

Пока “интеллигенты”, т. е. люди. нт. кот рыхд. еще не прекратили ( ноего дйствія иорматинпые затержинаюшіе аппараты: чувство отнтстнеииости передъ аакоік мъ (все ранію, старымъ или понылъ), передъ нравственными нред-писаніями, и пр., пока ;>тп “интеллигенты”, подъ вліяні-е.мъ ііеііекореііпмаго уваженія къ чужой личноетн И ея благополучію, колеблются, наншинаютт. и не дерзаютт. па рі.-шите.іыіын дІ'.йетнія. люди, отъ природы і іюбодпые отъ всхъ атихт. нормативныхъ задержекъ, сотое тнеино стаи >-ПИТС4І но глин общественнаго дйствія. А т.ілантлинй-ІІІІЙ И чеі то.іюбинйшій изъ ИНХТ. Троцкій. ІЮ необходимости. длается общеегнеипычъ кмиромь п імрідиымд. ге-роом Ь.

Плагому ІЮНЯ ГІЮ. ЧЮ, Хотя ВЪ Ш Торію б.»ДЬІИеИН.МІЬ. ію еправе щиноетн. иойдетт. п. именемъ Ленина, кікд. отіи И Ііро])оКН ОТО. ДЛЯ широкой Мамы современниковъ Т о р -я; ее ^г в у ю щ I й бо.іьинчш імъ (и попу д і оид. торже. тв-етъ) естественно сняаывается п. именемъ Тр нкаго. Те-пшп. олицетворяетъ собою теорію, идею большевизма (даже большевизмъ иметъ свою идею'), Троцкій его практику.

Для исторіи, интересующейся сущностью историческихъ явленій, сокровенными пружинами общественныхъ движеній, выступитъ на первый планъ Ленинъ. Эта исторія пройдетъ мимо Троцкаго, какъ несущественнаго, хотя эффектнаго эпизода.

Съ другой отороны, историкъ-бытописатель, который когда-либо пожелаетъ воспроизвести переживаемую теперь въ Россіи эпоху, въ драматическомъ дйствіи дать цльную, живую, дйственную картину ея, — такой историкъ пройдетъ мимо Ленина, тогда какъ Троцкій для него явится незамнимой моделью, какъ яркій выразитель эпохи большевистскаго разложенія страны.