Тротиловый эквивалент

– Как над парализованной бабусей надругались, – процедил Петрушин. – И вот это мы называем полным контролем и зоной ответственности.

– А деньгами ребятки богаты, – Глебыч благодушно прищурился и хмыкнул. – Десять зарядов пластита с радио – это дороговато будет.

– А по какому поводу радость? – зловеще поинтересовался Костя.

– А кто радуется?

– А кто хмыкает? Не пора ли к психиатру?

– Я не радуюсь, – Глебыч нахмурился и покачал головой. – Я просто понять не могу. У нас тут стотысячная группировка, между прочим…

– Сто двадцать тысяч, – поправила Лиза. – Да, людей действительно много.

– Я и говорю… Ментов, разведчиков, чекистов – как собак нерезаных…

– Чикатило ловили восемь лет, – заметил лейтенант Серега. – Всей страной.

Несколько раз задерживали и отпускали. Ошибочно шлепнули кучу невинных людей.

– При чем здесь Чикатило? – не понял Вася. – Он что – взрывал кого-то?

– Он тоже людей убивал, – пояснил Серега. – Методично, хладнокровно, безжалостно, внешне без мотивации. Просто повинуясь некой злой силе, которая сидела в нем и требовала новой крови.

– Он был маньяк, – пожал плечами Костя. – Маньяка всегда очень трудно поймать.

– Почему маньяка трудно поймать? – не отступал Вася. – Он умнее нормальных?

– Ну, тут много всего, – Серега развел руки в стороны, показывая, насколько именно это много. – У нормального преступника всегда есть мотив из стандартного набора: деньги, месть, угроза разоблачения и так далее. От этого можно выстроить цепочку, которая в конечном итоге приведет к преступнику.

– У маньяка мотива нет?

– Почему, есть. Но это особый случай. Мотивом маньяка является измышленная его больным сознанием особенность жертвы, делающая ее привлекательной для преступника. Маньяк всегда следует при выборе жертв определенной схеме. Его внимание привлекает конкретная группа людей, отличающаяся какими-то физическими или социальными признаками. В отличие от обычных преступников, маньяк, истязая жертву, выполняет некий установленный им ритуал. Маньяку обычно свойственно убивать всех своих жертв строго определенным способом. Убийство для него – тоже ритуал. Маньяку свойствен изощренный садизм, которого обычно избегают и киллеры, и террористы – для них важна конечная цель, результат. Зачастую основной целью маньяка является причинение жертве максимума физических и психических страданий и как следствие осознание себя неким могущественным божеством…

– Будь проще, умник, подстраивайся под аудиторию, – не без профессиональной ревности прервал коллегу Костя. – Можно сказать иначе: он думает в другую сторону. Не туда, куда думают люди с обычным складом психики.

Трудно подстроиться. Поэтому трудно и поймать.

– Интересная мысль, – встрепенулся Иванов. – Насчет маньяка.

– Чего тут интересного? – Костя пожал плечами. – То, что этот сапер маньяк, – неоспоримый факт. Оба случая показывают наличие определенной системы.

Ему мало просто произвести взрыв. Как таковой, цели на обычное уничтожение противника не просматриваю. Он в первую очередь заставляет людей страдать и бояться. Раненых на порядок больше, чем убитых, все они несут травматические воспоминания, которые заражают окружающих. Если его не остановить, очень скоро люди будут бояться не только выезжать за территорию охраняемого объекта, но и вообще ходить на посты. Короче, этот псих не просто работает. Он явно упивается своим могуществом.

– Я про то и говорю, – кивнул Иванов. – Это и поможет нам его поймать.

– Не думаю, – усомнился Костя. – Если бы это происходило в мирное время, в обычном городе – безусловно. Но не здесь…

В этот момент позвонил представитель и полемика была прервана.

– Да, это он… Нет-нет, это однозначно… У нас свои эксперты, нам экспертиз не надо – вы в курсе…

Иванов разговаривал с представителем как уверенный на сто процентов в успехе и в доску компетентный руководитель. Изучил шефа за время совместной работы. «Конкретный» Витя обладает развитым музыкальным слухом и других тональностей в процессе разработки операции просто не признает. Можно петь что угодно, лишь бы по теме, уверенно и деловито. А то ведь ничего не даст и в помощи откажет. Доведите-ка до ума ваш план, «проточкуйте» все, потом будем разговаривать…

– …Да, да, безусловно… Ну вы же знаете, я не склонен к преувеличениям… Да, вы уж распорядитесь, а то мы тут, на местном уровне, долго будем решать… Хорошо… Да, надо остановить. Без сомнения… разумеется, сделаем все, что от нас зависит… Хорошо, спасибо…

– Ну вот, все складывается как нельзя лучше, – Иванов по окончании разговора вновь обрел утренний оптимизм – видимо, от Вити подхватил. – Имеем все санкции. Можно работать. Я пошел решать вопросы…

Первым делом полковник направился в расположение сорок второй дивизии, провел там час с небольшим, затем посетил ряд начальников и вернулся к: коллегам ближе к обеду.

После обеда команда забрала отделение саперов и двух кинологов с собаками из бригады Глебыча и в полном составе укатила к Первомайской. Полковник велел взять с собой спальники – ночевать дома сегодня вряд ли придется…

***