Тропы «Уральского следопыта»

В 1709 году по указанию Петра к заповедным корабельным дубравам был отнесен Шипов лес в Воронежской области, около 30 процентов его и сейчас составляют дубы (современная площадь — 32 тысячи гектаров). Предполагается, что самое название леса произошло от английского ship — корабль, то есть это был именно корабельный лес. Есть основания считать, что и здесь русский царь приложил руки к посадке дубов.

Занимался Петр и городскими насаждениями, так сказать, озеленением городов. При нем, по-видимому, при непосредственном его участии были заложены первые общественные парки в Москве и Санкт-Петербурге. Весной 1712 года царь собственноручно высевал дубовые желуди в окрестностях Петербурга. В 1717 году он предполагал сажать буки в окрестностях новой своей столицы.

«16 июля отправился Петр в море со всем флотом. 19 прибыл в Ревель. 22 Петр положил основу загородному саду в Ревеле». Так А. С. Пушкин записал в «Истории Петра» об этих днях 1718 года.

Для охраны городских насаждений специальным указом запрещалась пастьба скота без пастуха, «понеже оная скотина, ходя по улицам и прочим местам, портит дороги и деревья; а ежели тот скот по-прежнему будет по улицам и в других местах ходить без пастухов и за то оный скот взят будет безденежно в гошпиталь».

«ЗВЕРОЛОВСТВА, ГДЕ ЗАКАЗАНО, БЫЛИ Б ХРАНЕНЫ»

Еще при Иване Грозном шурин царя Никита Романов провел некоторые устройства для царских охот близ села Измайлова, с этого времени, по-видимому, возникло и название — Измайловский зверинец. Именно здесь Петр предполагал разводить тутовые деревья и шелкопрядов, сюда были выпущены пойманные на Кавказе и в других местах различные звери. С 1700 года был установлен заповедный режим Измайловского леса, а когда Петр узнал, что там действовали браконьеры, истребляя плоды его трудов, он разразился указом (18 апреля 1708 года). «Ныне ведомо великому Государю учинилось, что по тех Измайловских лугах, по рекам и по прудам и по озерам ездят всяких чинов люди со птицами (ловчими. — К. Б.) и с пищалями, птиц ловят и из пищалей по ним стреляют…» Управителю села Измайловского воеводе Афросимову было приказано «тех людей, которые изловлены будут», доставлять в Преображенский приказ. За незаконную охоту с людей высших чинов взыскивали по 100 рублей, а нижним чинам грозило наказание «жестокое без всякия пощады» и «ссылка в Азов с женами и детьми на вечное житье».

Петр Первый не был охотником, как его отец Алексей Михайлович. А. С. Пушкин приписывает даже юному Петру такие слова: «Знайте, что царю подобает быть воином, а охота есть занятие холопское». Тем не менее в охотах Петр участвовал и, без сомнения, по-хозяйски интересовался пушными, дичными и рыбными промыслами России.

Из летописей известно, что в 1552 году в Московском государстве было множество лосей. В этот год, когда юный Иван IV шел на Казань, лоси, по словам летописца, «яко самозвани на заколение прихождаху». Огромное русское войско имело достаточно мяса. Через три столетия, в 1843 году, крупнейший русский зоолог того времени профессор Московского университета К. Ф. Рулье в речи, посвященной животному миру Московской Губернии, заявил, что лосей в ней не осталось совершенно. Когда же началось уменьшение численности? По-видимому, при Петре оно уже имело место, если царь счел нужным запретить отстрел лосей в Санкт-Петербургской губернии (1714 г.). Это был первый запрет добывания лосей, и хотя в послепетровское время запреты объявлялись несколько раз, лоси в центральных губерниях страны практически не сохранились. Перелом наступил только в 1919 году, когда декретом Советского правительства, подписанным В. И. Лениным, лоси были взяты под охрану закона. Сейчас лосей стало много, в некоторых местах значительно больше, чем было во времена Ивана Грозного.

Другой зверь, требовавший защиты, был бобр. Особенно быстрое истребление бобров началось в XVII веке, когда был изобретен стальной капкан. Еще дед Петра, царь Михаил Федорович, посылал грамоту в «Пермь великую» воеводе, «чтобы всякие люди по ловлям бобров и выдр капканами не ловили и не побивали, а ловили б бобры и выдры по-прежнему без капканов». Перепромысел резко сократил численность и область распространения бобров. Так как шкуры и «пух» для изготовления лучшего фетра шли за границу, царь, не имея возможности контролировать сам промысел, поставил преграду в другом месте. Это был указ 1701 года «О неотпуске за моря бобрового пуху». Вывоз товаров за границу можно было строго контролировать.

«МОЛОДУЮ РЫБУ ВЫЛОВЯТ, ТО И НЕ ИС ЧЕГО И БОЛЬШОЙ БЫТЬ»