Тропою Толтеков

Только к середине фильма до него стало доходить какое-то несоответствие в сюжете. Да и изображение со звуком было каким-то уж необычайно хорошим. Начался фильм, вроде бы, как и было обещано в рекламе кинофильма. Но потом вдруг все стали праздновать Новый Год и петь какую-то дурацкую песенку про пять минут. Он никак не мог вникать в смысл, поглядывая на восхитительный профиль Надиного лица и чувствуя нежные поглаживания ее руки, но сюжет явно менялся без какой-либо логики. Вот на экране, уже на фоне старинной Москвы, бегали и прыгали два чудаковатых, современно одетых типа. Один в смешной белой шляпе — очень похожий на царя Ивана Грозного, который каким-то странным образом оказался в современном мире. Только Костя собрался посмеяться вместе с Надей какой-то шутке, как в кадр вышел страшноватый человек с наполовину железным лицом и красным светящимся глазом, а потом стал расстреливать всех смешных персонажей из автомата. Под конец весь экран занимала непонятная, мрачная, синеватая картина, на которой какие-то странные агрегаты ездили по выжженной земле, усыпанной человеческими черепами. Выйдя из кино, Костя спросил Надю:

— Ты что-нибудь поняла?

— Ай! Да ну этих киношников, совсем ум за разум у них зашел! — беззаботно улыбнулась Надя и спросила. — Лучше скажи, мой верный товарищ, что у нас дальше по плану?

Костя взглянул на небо — солнце уже спешило к горизонту, часы тоже говорили о том, что пора было направляться на танцы:

— Сегодня в парке играет оркестр Ивана Петровского! И у меня два билета!

— Какой ты молодец! Я так мечтала потанцевать под хорошую музыку! — воодушевленно воскликнула Надя и весело пошагала к остановке трамвая, уверенно подхватив его под руку.

По пути Костя решился спросить ее о самом больном:

— Надя, скажи, пожалуйста… если, конечно, захочешь… — он мялся, а девушка уже догадываясь, приостановилась и насмешливо заглянула ему в глаза. Так что деваться было некуда, и он продолжил. — У тебя есть кто-то другой?

— Глупый! И стоило так долго мучиться? — легко рассмеялась Надя. — Это ты заметил Ваську, который ко мне всю дорогу липнет. Не беспокойся, он уже не один год так липнет. И вообще, если обращать внимание на всех прилипал… придется только и заниматься их отлипанием. Никого у меня по серьезному нет. Ну что, полегчало? — потом вдруг нахмурила бровки и спросила. — А у тебя? Ты-то уже давно жениться мог?

— Нет, я слишком разборчивый, все искал свою королеву.

— Ну и как, нашел? — тревожно взглянула девушка.

— Да! Тебя… — он не понял, как, при этом, их губы непроизвольно встретились. Опомнившись, они отскочили друг от друга, опасливо оглянулись на прохожих и рассмеялись. Какой-то дядька только одобрительно хмыкнул и прошел мимо. Остальные, похоже, и не заметили, какое счастье их переполняло, и они, все еще смеясь, юркнули в подошедший трамвай. Опять Костя удивленно посмотрел на странную отделку сидений и окон. Вместо привычных деревянных деталей в них была использована неизвестная ткань, или какая-то масса, очень напоминающая кожу…

Когда они прибыли в парк, на город начинали спускаться сумерки, а над деревьями плыла очаровательная мелодия аргентинского танго. Оркестр был на месте, и на танцплощадке уже кружилось несколько пар. Надя оказалась хорошей партнершей, и Костя старался не отставать. Танго сменялось вальсом, вальс фокстротом — они летели сквозь очарование этого вечера на одном дыхании, почти не прерываясь на отдых. Он с восторгом ощущал ее гибкое тело в своих руках. Оркестр был изумительный, и, самое важное, музыканты не боялись играть не очень рекомендованные к исполнению зарубежные мелодии.

Где-то уже довольно поздно, после очередной мелодии, на сцену выскочил странно одетый, лохматый и неухоженный парень, держа в руках странную гитару. Он ударил по струнам и из нее донесся рычащий звук. Все танцующие громкими возгласами и свистом приветствовали нового исполнителя. Парень, не мешкая, принялся играть какую-то сумасшедшую зажигательную мелодию. Все бросились в пляс, который больше напоминал прыгание дикарей. Костя стоял в стороне, ошеломленный и не понимающий: неужели он так отстал от современной музыки, если это, конечно, можно было назвать музыкой? Надя тоже было пустилась в пляс, но, заметив, Костино смущение, махнула рукой и потянула своего кавалера с танцевальной площадки в парк, сказав:

— Пошли, отдохнем — я немного устала.

— Что это было? — наконец спросил Костя, когда они отошли от громыхающей музыкой танцплощадки.

— Это? А, рок-н-ролл, конечно. А ты что, не слышал раньше?

— Нет!

— Ну, считай, тебе повезло, что они еще тяжелый рок не стали играть! — усмехнулась Надя, ведя очумевшего от новой музыки Костю. Растерявшись, он даже не спросил, что такое этот страшный тяжелый рок… или он знал? У него было впечатление, что он где-то слышал это слово.