Тропою Толтеков

— Жасмин, — кратко ответила сжавшаяся в комок девушка.

— Какое прекрасное имя! Надеюсь, твоя душа столь же красива, как и этот божественный цветок! Ты слишком напряжена, тебе надо расслабиться. Идем со мной, я научу тебя этому — техника настоящего расслабления поможет тебе в будущем.

Жасмин хотелось встать и убежать, куда глаза глядят, но она стеснялась всех этих восхищенно глядящих на нее глаз. И потом, учитель все время приглашал к себе и мужчин, и женщин преклонного возраста — может, тщедушная Жасмин не заинтересует столь высоко парящего в астрале гуру? Успокоив себя такой нехитрой женской уловкой, девушка послушно пошла за учителем.

Они остались вдвоем в небольшой комнате, устланной мягкими коврами. Одна стена в ней была зеркальной. Учитель указал на ковер, и они сели друг против друга.

— Закрой глаза, дочь моя и попытайся расслабиться, а я тебе буду говорить текст на хинду. Тебе не обязательно их понимать, я только иногда буду тебе подсказывать их смысл. Это очень древний текст. Я надеюсь, из тебя получится лучшая моя ученица. Но это во многом зависит и от тебя — инициация адепта дело не только учителя, но и ученика. Раджа говорил мне, что ты многого достигла в медитации, и я верю, нам удастся пройти до стадии понимания Вишну.

Жасмин сидела, внимая всем словам и стараясь настроится на медитацию. В какой-то момент она почувствовала, что он кормит ее какой-то ритуальной едой. Ослушаться было нельзя. Ничего, у нее в комнате есть таблетки, — успокоила она себя. Размеренный голос гуру, читавшего сутры на хинду, действовал сильнее любых мантр. Она не заметила, как перестала ощущать себя в комнате. Ее тело, казалось, парило над землей. Постепенно ее окутала нежность и всевышняя любовь. Ей было невыразимо хорошо, даже сладострастно. Она, казалось, медленно танцевала нескончаемый индийский танец любви среди цветов и облаков…

Внезапно она почувствовала, что возбуждается, но не столько божественным экстазом, а телесно. Может, это и есть единение с богом? Но что-то было не так. Она вдруг резко дернулась и ощутила себя совершенно голой, стоящей перед столь же голым дедом, который ковырялся пальцем у нее между ног. Она, словно от удара током, отскочила в сторону и с ужасом уставилась на другой огромный «палец», торчащий между ног бородача. В шоке она подхватила лежащие под собой одежды, на ходу натянув их, и, не помня себя, бросилась вон из дома.

Она слышала какие-то крики за спиной, а ее мысли со страхом метались в голове: "Они же все там сексуальные маньяки!" Жасмин бежала, не разбирая дороги, а сознание плыло и путалось — кажется, в этой ритуальной еде была изрядная доза наркоты! Она ничего не помнила и почти ничего не ощущала. Ее вела отсюда только одна мысль: "Микаэль! Какая же я дура, что не осталась с тобой!"

Жасмин только раз на минуту смутно осознала себя, лежащей на грязной циновке под навесом в какой-то индийской деревушке. Тело колотило в лихорадке. Пожилая, почти чернокожая, сморщенная женщина пыталась кормить ее с рук похожей на плов едой, что-то бормоча и улыбаясь своими тремя желтыми зубами. Потом все снова погрузилось во мрак.

Последний раз она «очнулась», увидев со стороны и сверху врачей в небольшой больничной комнате. Жасмин с грустью, но без большого сожаления поняла, что они стоят вокруг ее несчастного маленького тела. Женщина врач сказала:

— Мы ее потеряли. У нас нет средств, чтобы вывести ее из анафилактического шока. Да и поздно уже…

Другой человек в халате накрыл ее голову белой простыней.

"Вот ты и сохранила свою девственность!" — было странно, что она способна к сарказму в такой ситуации. Жасмин слишком много знала, чтобы не понять, что она умерла. Единственно, что ее огорчало — это то, что она доставила так много мук Микаэлю, когда могла бы подарить ему столько счастья и любви.

Девушка приготовилась к дальнейшим превращениям, которые должны были произойти с ее душой: "Главное, не уйти случайно в новую инкарнацию!", но все вышло совершенно по- другому, чем она ожидала. Она вдруг оказалась в своем кошмарном сне с индейскими богами, носящими головы ягуаров и ящеров…

***

После страшного пути мимо звероголовых божеств и жуткого орла, Жасмин снова ощутила себя только здесь, в туманной долине. Она понимала, что все-таки избежала реинкарнации, несмотря на свой проступок с гуру. Она понимала, что не достигала никакого просветления, чтобы избежать нового воплощения, но что и как должна с ней делать карма, ей тоже было не понятно.

Девушка брела в этом странном месте, пытаясь понять, где она оказалась. Это должен быть какой-то астральный или ментальный план, так как вокруг был пейзаж, похожий на земной. Контуры гор, похожих на родные Альпы, как и деревья в долине были скрыты в тумане. Впереди прорисовался симпатичный домик, но девушка остановилась на полпути к нему.