Тропою духов

Он повернул голову, взглянул на дом и словно бы вновь увидел Мэгги. Он так ясно представлял, как она сидит за столом и легкие тонкие пальчики ее летают над клавиатурой удивительного прибора-компьютера.

Его бросило в жар, когда он вспомнил их поцелуи, объятия. Руки страстно стремились обнять ее вновь. В непреодолимом порыве Ястреб бросился к дому, открыл дверь и направился к ее кабинету.

Мокасины бесшумно скользили по толстому ковру. Он пересек комнату и опустился на колени у ее кресла.

Мэгги удивленно взглянула на него:

— В чем дело. Ястреб?

— Я так одинок, — тихо сказал он, — мне плохо без моих людей.

— Конечно, тебе не хватает их, — она положила ему руку на плечо. Сердце Мэгги пронзила жалость, когда она заглянула в его прекрасные черные глаза. В них была такая тоска!-Ты скоро будешь с ними снова.

— Может быть. Но тогда я потеряю тебя. Его голос, его бархатный голос… Ее словно омыло теплой волной. Дыхание Мэгти перехватило от волнения, а сердце разрывалось от боли при мысли, что он покинет ее.

— Мэг-ги, — он взял ее руку в свою. Его пальцы нежно гладили ее ладонь.

Этот жест, эта грусть в глазах Ястреба тотчас проникли в ее сердце.

— Тебе надо возвращаться?

— Если только смогу. Я должен узнать, выжили ли мои люди, спаслась ли мать. Волчье Сердце умер, и я нужен им.

— Ты нужен мне тоже, — она не хотела говорить это вслух, но слова вырвались помимо ее воли.

— Ах, Мэг-ги, — прошептал он и, вскочив, поднял ее на руки, вынес из дому навстречу лунному сиянию ночи.

Воздух был теплым, напоенным соснами. Он нес ее, словно на крыльях, поднимаясь все выше, потом сел, не выпуская любимую из объятий. Он медленно, безмолвно укачивал Мэгги, и сердце Ястреба бешено колотилось от ее волнующей близости. Он никогда не любил прежде, и теперь им овладела тревога, что те чувства, которые он испытывал к Мэгги, могли оказаться чем-то большим, нежели простое сострадание или даже влечение.

Ястреб беспомощно и глубоко вздохнул. Он не мог, никак не мог любить ее. Они из разных миров. Больше того, они из разных веков. Но он любил ее. Как же теперь оставить ее? Как отказаться от своей любви?

Он повернул голову и заглянул ей в глаза. Что за глаза! Глубокие, голубые, словно тихий омут, как в том озере возле дома. В этих глазах Ястреб видел неизбывную боль и страдание, в них лишь недавно пробудилась надежда.

«Ах, Мэг-ги, — подумал он, — как смогу я когда-нибудь оставить тебя?»

— Ястреб, — его имя слетело с ее губ. В шепоте Мэгги был призыв.

Она смотрела и ждала, а он не мог отвергнуть ее, как не мог бы отказаться от самого себя. Ястреб обнял ее, прижал к себе и прильнул губами к ее губам. Он чувствовал, как руки Мэгги обвились вокруг его шеи, как мягко прильнули ее груди к его груди, как она прижалась к нему еще теснее. Их дыхание смешалось.

Мэгги охватила глубокая радость, она ласкала рукою его кудри и не противилась, когда он положил ее на траву и накрыл своим большим телом, не в силах оторваться от ее губ. Он провел рукой по ее телу, лаская округлость груди.

Ее радостный вздох и стон его неудовлетворенного желания слились в один возглас. В нем были томление, радость, боль, страсть. Затем Ястреб, с трудом оторвавшись от Мэгги, сел, стараясь успокоиться во что бы то ни стало. Он так страстно хотел ее. Было почти невозможно унять волнение в крови, шум в ушах. Мысли смешались в голове, и он мог думать лишь о том, чтобы овладеть ею здесь, сейчас, забыв о последствиях.

Закрыв глаза, он глубоко вздохнул. Да как же он мог забыть, что жизнь нанесла ей глубокую душевную рану? Мэгги так одинока и уязвима. Это — настоящее безумие и может лишь только повредить ей. Она — бледнолицая женщина, а он — воин Лакоты. Такая любовь принесет им несчастье и боль. Рано или поздно ему придется уйти.

Он ощутил на своем бедре ее руку, она чуть слышно прошептала его имя.

Ястреб открыл глаза, увидел, как Мэгги протягивает к нему руки в немом призыве, и понял, что не может больше бороться с собой. Он снова привлек ее к себе. Ястреб долго целовал ее, он чувствовал соленые слезы на щеках Мэгги. Она с каждой минутой слабела в его объятиях. Он покрывал ее лицо частыми горячими поцелуями, гладя нежную кожу, округлые груди, изгиб бедер.

И она тоже ласкала его, проводя ладонями по широким плечам, гладя плоский упругий живот, могучую грудь и крепкие руки.

Кончиками пальцев Мэгги нежно проводила, очерчивая прямую линию носа, пробегая по щекам, чувственным губам, подбородку.

Чувствуя, как пылают от страсти ее щеки, Мэгги заглянула ему в глаза, ощущая тепло его дыхания.

— Ястреб, я…

Он наклонил голову, угадывая ее невысказанное желание.

Ястреб вновь и вновь целовал ее. Кровь кипела в его жилах, ему все труднее было сдержаться. Он понял, что должен отпустить ее, пока не поздно.

Он встал, поднял Мэгги на руки и, широко шагая, устремился вниз, огибая дом. Они остановились у небольшого пруда на задней стороне двора. Вода мерцала в лунном свете, подобно темному стеклу. Ястреб нежно и осторожно опустил любимую, потом легко сбросил мокасины и набедренную повязку, нырнул в холодную воду, стремясь унять жар в крови.