Тропа длиною в жизнь

Да. Здесь розни не было. Даже к ним, старшим из младших, девчонки-сверстницы в компанию прибивались, когда можно. Не все, так, некоторые; Ата чаще других… Ну а малыши – те вообще носились по стойбищу общей стайкой…

И у взрослых все по-другому, все не так, как в родной общине. Нет, за два года Нагу всякого насмотрелся. И ссоры здесь случались, и даже драки… Да только все равно все – не так. Начать с того хотя бы, что здесь у большинства мужчин только по одной жене. Нагу, когда это понял, себе не поверил: как такое возможно? Сдуру спросил у Йорра: «Твой отец вождь. А сколько у него жен?» Йорр изумился: «Как – сколько? Одна. Дядя-то мой жив!»

Вот оно что. Оказывается, по их обычаям мужчина второй женой взять может только вдову покойного брата. И даже обязан взять; отказываться не принято…

Жены у них своих мужей вроде бы и не боятся нисколько; и у себя под кровом свободно держатся, и в самой общине. Иная еще и покрикивает – своими ушами слышал! Хотя в мужские дела, похоже, не лезут… Впрочем, всех тонкостей их семейной жизни он понять, конечно, не мог; здесь и своим-то младшим не все открыто, а уж ему, чужаку, и подавно. Но все равно разница в глаза бросается.

Нагу часто думал: почему так? Почему у детей Тиг-рольва родившаяся девчонка чуть ли не горе, а здесь ей даже рады? Быть может, потому, что у детей Волка рождается больше мальчишек? Так что же, значит, их предки, их духи-покровители сильнее, чем у детей Тиг-рольва? Нагу даже головой мотал, стараясь отогнать такие чудовищные мысли, но они возвращались снова и снова.

5

Да и не только в женщинах дело. Взять хотя бы его первую встречу с младшими… Или того же колдуна. Тогда, за первой трапезой, услышав от своего гостя в третий раз: «великий колдун детей Волка» (обычное почтительное обращение!), Армер подмигнул и сказал:

– Знаешь, Нагу, великий сын великого Сильного, будущий великий охотник великого Рода детей Тигро-льва, мы ведь не на Совете, не на Обряде и не на Общем Празднестве, так что давай-ка попросту: я тебя буду звать Нагу, а ты меня – Армер.

Так это сказал, что все трое со смеху покатились. Так и пошло с тех пор: «Армер», да «Армер». Что ж, если ему так нравится, если даже Ата чужеродная его так зовет, – пусть!.. Только какой же он колдун после этого?

Нагу и Армер, можно сказать, подружились, несмотря на разницу в летах, не говоря уж обо всем остальном.

В первую зиму много говорили. Армер расспрашивал, а Нагу отвечал. О многом расспрашивал, только о матери почему-то ни слова. Нагу не выдержал, однажды сам завел разговор:

– Армер, скажи, а у матери моей родня здесь осталась? Почему-то меня никто и не спрашивает о ней.

– Родня? Мы все – ее родня, а ближние… Нет, не осталось. Твои бабка и дед умерли давно, она еще с нами жила. Братьев не было; сестра замужем, в общине Рыжих Лисиц. А не спрашивает никто… – Колдун запнулся, словно подыскивая слова. – Не о чем спрашивать. Твой отец все рассказал.

Больше о матери не говорили. Нагу понял: не нужно.

И о загадочных видениях – его странных снах, — Армер долго не спрашивал, словно и не знал ничего. Только Нагу был уверен: знает. Знает и почему-то молчит.

Наконец, – помнится, уже весной пахло, – спросил:

– Ну что, Нагу, как спится тебе под моим кровом?

Вдвоем они были тогда: Ата ушла к подругам. Он очаг подкармливал. Сразу понял, очем вопрос; рука задрожала, ветку не положил, как надо, – уронил в пламя. Ответил односложно:

– Хорошо.

– Ну а те сны тебе здесь не снятся?

– Нет.

(Они и вправду прекратились. То ли травы в изголовье помогли, то ли еще что, а только не было здесь странных снов. Ни разу.)

Армер задумался. Отсветы пламени играли на его лице, меняя его черты, словно он ни с того ни с сего принялся гримасничать. Но Нагу видел: это пляшут тени; лицо колдуна неподвижно, глаза его смотрят сейчас не в огонь – сквозь него, в какую-то неизмеримую глубь. И, переведя взгляд с лица на сплетенные, намертво стиснутые пальцы его рук, Нагу вдруг подумал, что сам колдун детей Волка сейчас не здесь, не с ним, а в своем странном сне. И не отблески пламени, не тени скользят по его лицу, словно волны на валун накатываются, – это духи слетелись. Быть может, враждебные!..

К счастью, все это длилось недолго, иначе Нагу закричал бы от страха, или бросился вон из жилища, или еще бы что-нибудь сотворил… Но вот Армер тряхнул головой, разжал пальцы и попросил:

– Ты не мог бы рассказать об этом подробнее? Пока Ата не вернулась; ей ни к чему знать о наших делах.

И Нагу, облегченно переведя дыхание, принялся рассказывать. Все. Начиная с ящерки-огневки.

Колдун слушал внимательно, почти не перебивал вопросами. На огневку вроде бы и внимания не обратил, а вот о запахах переспросил:

– Не как от падали? Такого ты вообще не чувствовал? Может быть, как примесь к другому запаху?

– Нет. Прелые листья, только гораздо сильнее.

– И без грибного запаха?

– Без.