Трон Знания. Книга 1

– Ежегодное «благодарю» – это не совсем речь.

– А ежегодная проповедь – это не совсем поздравление.

В комнату заглянул слуга:

– Ваше Высочество! Объявили Великого.

Перешагнув через костюмера и оттолкнув локтем секретаря, Адэр вышел из комнаты.

Стоя перед помостом, он с вызовом смотрел на своего великого отца. Восседая на троне, Моган бесстрастно взирал на своего непутёвого отпрыска.

– Я помню твой первый крик, первый шаг, твоё первое слово…

Адэр изогнул бровь. Если кто-то до сих пор это помнит, то уж точно не отец. Скорее няньки, заменившие умершую мать.

– …Твою первую конную прогулку…

Адэр сузил глаза. Зачем отец кривит душой? Ведь это хранит в памяти только гувернёр.

– …Твой первый научный трактат.

Адэр хмыкнул. Этого не помнят даже учителя.

– Мы всю жизнь делаем что-то впервые, – понизив тон, проговорил Великий и ещё тише добавил: – Ты был чудным ребёнком.

Адэр приготовился услышать указания – как ему жить, к чему стремиться, – а отец погрузился в себя, и казалось, забыл, где находится. Гости несмело зашевелились. С озадаченным видом покосились друг на друга.

– За двадцать пять лет, как все успели заметить, ты вырос, – наконец сказал Великий.

Прозвучали тихие смешки и тотчас смолкли – на лике короля ни один мускул не дрогнул.

– В кресле наследника тебе уже тесно.

Адэр пошатнулся. Отец уступает ему престол?

– А посему я дарю тебе, мой сын, трон знания, власти и правления. Твори закон и верши правосудие, разрушай и созидай.

Великий обвёл изумлённых гостей тяжёлым взглядом, остановил его на сыне. За несколько коротких секунд Адэр сто раз пожалел, что не выучил ответную речь на поздравление отца.

– Отныне – ты правитель Порубежья.

Адэр вытянулся как струна. Сколько же стоило сил собрать мысли воедино, сколько же потребовалось напряжения, чтобы голос прозвучал громко и твёрдо:

– Благодарю.

***

Пока за окнами мелькали привычные для взора картины, внимание на них особо не задерживалось. Колосились поля, цвели сады, к небу тянулись трубы фабрик и заводов. Посёлки чередовались с городами. Завидев летящие по дороге автомобили с правительственными флажками на капоте, мужчины снимали кепки и шляпы, женщины приседали. Но окружающая безмятежность не радовала.

Спешные сборы в Порубежье походили на жалкие попытки привести себя в чувства. Адэр блуждал по дворцу словно в полудрёме, надеясь, что отец объявит о конце розыгрыша. А известие о том, что предложение о ссылке поступило от Вилара, окончательно выбило почву из-под ног. Адэр пытался понять, почему близкий друг действовал за его спиной как тайный враг, и не находил причин для предательства.

Вынырнув из размышлений, посмотрел на лежащую рядом тонкую папку с документами, ещё во дворце вложенную ему в руки кем-то из советников Великого. Пришло время ознакомиться с содержимым.

Первый лист. Почерк отца. Хорошего ожидать не приходилось, раз Великий писал сам, а не кто-либо из его бумагомарателей.

Скользя взглядом по строкам, Адэр мрачнел. Складывалось впечатление, что отцу надоело Порубежье, и он подарил ненужную игрушку сыну, но перед этим сломал в ней важный механизм. С присущей ему сдержанностью выдвинул единственное требование: колония – теперь уже бывшая – в финансовых отношениях останется зависимой от Тезара. А значит, денежный поток, берущий начало в Порубежье, продолжит исчезать в казне Великого.

В конце документа после формул, расчётов и схем Адэр прочёл: «Плата за охрану границ».

Да, он получил право на самостоятельность в решении государственных вопросов. Но тут и дураку понятно: право на бумаге есть, но в реальности его нет и не будет, пока правитель не является полноправным хозяином казны.

Следующий лист, кем-то любезно вложенный в папку, гласил: Порубежье в основном граничит с Тезаром; несколько миль с Партикурамом; по одному пограничному посту с княжеством Тария и княжеством Викуна. Морскую границу оберегают подводные скалы. Адэр потёр переносицу. Напрашивался вопрос: Великий собрался охранять подаренную страну от самого себя?

Следующий лист сообщал: согласно международному закону необходимо в определённый срок сформировать Совет. Адэр вжался затылком в подголовник. Сзади едут Вилар, охранители, секретарь и личный костюмер, но не советники. Волынки затянули на душе унылый мотивчик.

Взгляд упал на последний документ. Спасибо доброму человеку, сложившему в папку бумаги: он словно догадывался, что у сына Великого короткая память. На заседаниях Совета Адэр зевал от скуки, на лекциях в университете играл в карты, наставников слушал вполуха и тут же всё забывал. Колония его не интересовала, как не интересовали государственные дела в целом. Он ни сном ни духом не ведал, о каком законе идёт речь. Не помнил случаев, когда кому-то дарили страну, и даже не предполагал, что такое возможно. Поэтому решил, что отец его разыгрывает.

Адэр лихорадочно просматривал текст, перескакивая через строки. Ну, где же, где… определённый срок… вот он… три месяца… Посмотрел на дату: закон был принят два века назад. И откопали же!