Трон Люцифера

Кабалистические мифы и аллегории, подчас неожиданные и поэтические, пронизывают многие области практической магии, алхимию и ритуалы тайных обществ, восходящих молвой к духовно-рыцарским орденам. Присущая им магическая символика, нарочито усложненная и перегруженная «секретной», хоть зачастую и предельно наивной информацией, питается кабалистически истолкованными образами священного писания. Так, например, в видениях библейского пророка Иезекииля божий престол окружали причудливые крылатые фигуры человека, быка, льва и орла, подобные «тому сиянию, которое он видел на берегу реки Ховары», то есть в Халдее, на родине астрологии.

Это «видение небесной колесницы», в котором привыкли угадывать темный смысл, послужило кабалистам поводом расширить и без того перегруженные списки ангельских ратей. К ангелам, управляющим звездами, стихиями, добродетелями, пороками, страстями, добавились занимающие подчиненное положение духи обоего пола, которых розенкрейцеры нарекли элемен-талиями.

В системе каббалы добрые ангелы управляются Метатроном, называемым также Сар-Гапаним или ангелом Божественного лица, а злые сонмища подвластны Самуилу, ангелу смерти. Вот как выглядит знакомая нам планетная таблица, в которой названия светил заменены именами ангелов, управляющих часами дня и ночи:

Ограничимся начальными строчками в этом графике вахт, потому что ангельские имена чередуются в нем с планетной точностью. Для колдунов, которым вменялось в обязанность знать, кто именно управляет выбранным для чародейства часом, такая таблица была хорошим подспорьем.

Буквальное значение представленных в ней имен следующее:

Анаель — Внемли мне, бог.

Гавриил — Сила бога.

Самуил — Яд бога.

Михаил — Подобный богу.

Сашиель — Справедливость бога.

Рафаил — Бог-исцелитель.

Кассиель — Престол бога.

Этой «великолепной семерке» божьих прислужников противостояла не менее могущественная демоническая команда:

Вельзевул — Владыка тьмы и демонов.

Самаель — Владыка воздуха и ангел загробного суда.

Питон — Дух прорицания.

Асмодей — Ангел-истребитель.

Белиал — Дух вероломства.

Люцифер — Дух астрального света.

Сатана — Противящийся богу.

Из бесчисленного сонмища хов, где встречаются уже мые нам, но чуточку измененные имена, приведем лишь некоторых:

Таваель — Дух святого Иосифа.

Кафаель — Дух, сопутствующий иоанну Крестителю в пустыне.

Рафаель — Дух Соломона.

Во-Аель — Дух призраков.

Заимель — Дух Моисеева жезла,

Гетатиа — Дух Моисея.

Самаель — Дух магии.

Число ангелов и духов стихий бесконечно, поэтому нам придется закончить знакомство с невидимым миром на символической фигуре Самаеля. Для полноты картины упомянем еще первого и последнего персонажей в списке 72 высших разумных существ астрального мира (Вегуя и Вера-лия) и назовем нескольких гениев знаков зодиака. Каждый из них управляет десятью градусами, или одним деканом, и поэтому на один знак приходится трое дежурных. Для Козерога это будут Темезо, Ени-мо, Гомот; для Весов — Серукут, Атерешинис, Арпиен. При совершении магических действий следовало задобрить и ангела часа, и зодиакального гения, не забыв, конечно, и соответствующих планетных духов. В именах божьих и ангельских, собственно, и кроется назначение прикладной каббалы, потому что, по учению мистиков, целенаправленное их написание способно творить великие чудеса. Вспомним хотя бы «Звезду Соломона» А. И. Куприна, где скромный молодой человек — любитель кроссвордов — случайно угадывает недостающее имя: Афроа-Аместигон. Мефистофель, являющийся к нему под видом Мефодия Исаевича Тоффеля, выступает олицетворением буй-Ных стихийных сил, которые су-мел подчинить себе библейский Царь — повелитель демонов. Имя "Мефистофель, кстати, тоже составлено из древнееврейских слов «мефиз» — разрушитель и «Тофиз» — лжец. В «Фаусте» он однажды упомянут как Воланд, что позволило Булгакову обогатить литературный пандемониум совершенно оригинальным героем.

В личной библиотеке Гёте в Веймаре мне показали переплетенный в кордовскую кожу том «Магии, кабалистики и теософии» Георга фон Веллинга (1652–1727), которым пользовался создатель «Фауста». Рассматривая его собственноручные пометки, я натолкнулся на знак микрокосма в виде человеческой фигуры, вписанной в пятиконечную звезду. «Ты испугался пентаграммы?» — спрашивает Мефистофеля Фауст.

Ангелы, демоны, элементалии, гении, духи, античные боги, гомункулусы, оборотни — все порождения мистики и каббалы встречаются на страницах грандиозной по замыслу и исполнению поэмы, восславившей мощь человеческого разума. Обратимся вновь к фантасмагорическому видению Иезекииля, жреца Иерусалимского храма. В раннехристианской символике оно нашло четкое астральное выражение. Человекоглавый сфинкс Матфея, орел Иоанна, лев Марка и бык Луки сделались олицетворением новозаветного кватерне-ра: четырех сторон света, четырех ветров и четырех евангелий.