Трон императора

Сильные темные пальцы сжали кисть благородной карнагрийки. От прикосновения мурашки побежали по ее телу. Впрочем, так бывало всегда, когда ее касался незнакомый мужчина.

— Не зови меня — женщина! — заявила Шера. — Зови меня… Вардали!

При этом голос ее еле заметно дрогнул.

«Кен-Гизар! Ты не за этим сюда пришел!» — напомнил себе посланник.

Рукав туники сокта соскользнул к локтю, и Вардали увидела массивный золотой браслет с выпуклым изображением хищной птицы. И восьмиугольники из рубинов, вправленных в золото по обе стороны от него.

«Ого!» — подумала Вардали Шера.

Кен-Гизар заметил ее взгляд и поправил рукав. Не слишком быстро, чтобы она не подумала: он что-то скрывает. «Не хватало еще, чтоб аристократка заметила следы от перстней на моих пальцах! — с неудовольствием подумал он. — А кожа у красотки — великолепная!»

— Тебя снедает некое… томление! — произнес мнимый лекарь проникновенно. — Но сей недуг…

— Я вполне здорова! — отрезала Вардали.

Но руку отнимать не спешила.

— Советник Саконнин сказал: ты больна! — возразил сокт.

«Узнаю Саконнина!» — подумала супруга Советника Шера.

— Нет, целитель! Беда случилась с моей дочерью!

— В таком случае, пойдем к ней! — предложил мнимый лекарь. — А твоим, менее серьезным, недугом можно заняться попозже… если ты пожелаешь!

— Возможно! — ответила женщина. — Идем же!

Теперь она и помыслить не могла перепоручить

Кен-Гизара служанке. Да и за тем, как он будет лечить Ирдик, следовало присмотреть!

Комната младшей Шера располагалась на втором этаже дворца. Свежий ветерок со стороны увитого виноградом балкона приносил приятную прохладу и бодрящий запах водяной пыли от небольшого фонтана из розового мрамора. Вдоль стен в больших глиняных вазах росли причудливые растения. Желтые и голубые цветы с длинными мягкими лепестками источали тонкий аромат. На зеленых глянцевых листьях блестели водяные капли.

Негромко пела флейта. Мальчик-музыкант, скрестив ноги, сидел на ковре. Глаза его были закрыты.

Вардали прикоснулась к голове флейтиста, и мелодия оборвалась.

— Выйди! — приказала женщина, и музыкант покинул комнату.

Ирдик, откинувшись в низком широком кресле, глядела в переплетение зеленых виноградных ветвей. На ней было свободное платье из полупрозрачного шелка. Волосы ее, расчесанные, но не убранные, рассыпались по темно-голубому бархату кресла.

Кен-Гизар взглянул на ее босые маленькие ноги, на соединенные вместе колени, на острые груди и живот, просвечивающий сквозь серый шелк, и рот его наполнился слюной. Он буквально чувствовал, как руки его раздвигают стройные нежные бедра, а черные пушистые усы смешиваются с рыжими вьющимися волосками, когда губы припадают к Источнику Наслаждения.

Но тут глаза его встретились с зелеными печальными глазами девушки, и сокт понял: этого не будет никогда.

Он отнесся к своему неотвратимому поражению с философским спокойствием.

Вардали, угадавшая мысли мнимого лекаря (честь ей, ибо мысли Кен-Гизара угадать нелегко), прониклась к посланнику еще большим уважением.

— Доченька, — проговорила она. — Вот царский лекарь, он…

— Царский? — глаза девушки, до сего мига подернутые пеленой, вспыхнули.

Вскочив на ноги, она подбежала к сокту. Ее пальчики вцепились в край туники посла:

— О! — выдохнула она. — Вы, только вы поможете мне!

Сокта не обманул ее пыл. К нему самому эта страсть не имела отношения.

— Ну конечно, милая! — откликнулся он с небрежной легкостью привыкшего утешать. — Говори, милая, я тебя слушаю!

Вардали открыла рот… и закрыла, наткнувшись на предостерегающий взгляд.

— Раз вы — лекарь, — пылко произнесла Ирдик, — вы не можете спутать их!

— Кого — их, девочка?

— Кэра и Фаргала!

— Кто такой Кэр, милая?

Ирдик выпустила его одежду, отшатнулась.

— Ты осматривал царя, господин лекарь, после… его возвращения? — напряженным голосом спросила девушка.

«А ведь еще и умна!» — восхитился Кен-Гизар.

— Да, — ответил он осторожно. — Я осматривал государя.

— И что? — зрачки Ирдик расширились.

Кен-Гизар поймал ее кисти, сжал, повел обратно к креслу, усадил, сел рядом на краешек (нелегкая задача, учитывая комплекцию посланника), отечески обнял:

— Скажу тебе, я был удивлен… — произнес он спокойно.

— Да? — вскрикнула Ирдик.

— …Наш государь, он ведь, как знает каждый, кто видел его по возвращении в Великондар, не в лучшем состоянии здоровья. Я был удивлен тем, что государь заставил меня ограничиться лишь поверхностным осмотром!

— "О! — выдохнула Ирдик.

Кен-Гизар почувствовал, как расслабилось тело, которое он обнимал.

— Ты можешь говорить мне все! — Сокт пристально взглянул в зеленые блестящие глаза. — Я лекарь! И умею хранить тайны. Любые тайны! — подчеркнул он.

И Ирдик прорвало.

Торопливо, сбиваясь, нервничая, немилосердно теребя тунику Кен-Гизара, девушка выложила ему все.