Больше всего на свете Грейс хотелось оказаться как можно дальше от этого дома и тетки. Словно она нашарила где-то в дамбе мира Вивиан, обычно прочной и монолитной, огромную пробку и выдернула ее, не рассчитав напора эмоций. Что это, черт побери, был за бред? Мальчик-двойник, сломанные пальцы, потеки крови в коридоре… Грейс снова ощутила приступ дурноты и постаралась дышать медленно и неглубоко, чтобы ее не вывернуло прямо здесь.
Ей даже пришло в голову позвонить в социальную службу и рассказать мисс Соул, что отношения с родственницей складываются, мягко говоря, не очень. Но после этого ее отвезут в другую приемную семью, и еще неизвестно какую. Наверное, уж лучше остаться с ненормальной теткой и надеяться, что она не решит отомстить тебе за детские обиды.
«Мне надо прогуляться, – поняла Грейс. – Срочно. Прямо сейчас, иначе я просто с ума сойду». Она тихо приоткрыла дверь, вошла в дом и взяла куртку. Вивиан нигде не было видно.
Грейс спустилась со ступенек и постояла на дорожке, решая, куда направиться, и давая глазам привыкнуть к темноте, а ногам – к гололеду. Вдоль улицы горели фонари – всего четыре штуки, и их слабый оранжево-желтый свет не рассеивал мглу, а сгущал ее. Вокруг стеклянных клеток с лампами клубился, как туча москитов, мелкий мокрый снег. Грейс медленно двинулась вдоль улицы, похрустывая ледяной крошкой и стараясь держаться ближе к свету. Она решила дойти до конца и повернуть назад. Этого расстояния хватит, чтобы пораскинуть мозгами.
Вдруг что-то черное и бесшумное выскочило на Грейс из-за живой изгороди. Сверкнула жесткая белизна зубов, мелькнул мохнатый бок. Она успела отскочить назад, машинально закрываясь рукой.
– Голод, ко мне! Ко мне, Голод!
Грейс дернулась, ожидая удара зубов или лая, но ничего не произошло.
Огромный черный пес с кличкой, такой же жуткой, что и его внешность, мог бы достать Грейс до пояса, если бы встал рядом. В темноте было трудно определить породу, но одно было ясно – эта собака ближе к овчарке, чем к чихуахуа. Кто-то держал пса за ошейник.
Впрочем, зверь и не вырывался – спокойно сидел у ног хозяина, разглядывая Грейс снизу вверх.
– С вами все в порядке? – спросил хозяин. – Когда мы здесь гуляем, обычно никого не бывает.
Грейс судорожно кивнула:
– Да-да, просто неожиданно.
Незнакомый парень был выше ее, но, судя по голосу, одного с Грейс возраста. Рассмотреть его лицо было трудно. Черная куртка, джинсы… Только длинные волосы белеют на фоне темного неба. Но именно они показались Грейс знакомыми.
– Я тебя знаю! – обрадовалась она. – Ты был на похоронах моей бабушки.
Она попыталась вытащить имя из закромов памяти.
– Александр, верно?
Парень тряхнул головой, отбрасывая на спину косички. Интересно, подумала Грейс, он их никогда не расплетает?
– А ты – Грейс? Внучка миссис Берг?
Голод высвободился и деловито посеменил к ближайшему кустику, чтобы отметить свое присутствие.
– Извини, – сказал Александр. – Если пса как следует не выгулять, он нам ночью устроит веселую жизнь. Хочешь составить компанию?
Он неопределенно махнул рукой в сторону выезда с улицы, где уже не горели фонари. Раньше Грейс бы задумалась, стоит ли идти в такую темень с малознакомым человеком. Но сейчас ей меньше всего хотелось возвращаться в дом, где дожидалась тетка, а повод – прогуляться с соседской собакой – казался ничем не хуже любого другого. По крайней мере, она не будет одна.
Грейс кивнула и пошла рядом с Александром. Голод бежал впереди, его силуэт мелькал то слева, то справа от них. Голова со стоячими ушами была низко пригнута к земле, будто он кого-то вынюхивал.
– Крутой пес, – вежливо отметила Грейс. – Бойцовский?
Александра это почему-то развеселило – он издал короткий смешок и покачал головой:
– Нет, охотничий. Это ирландский волкодав.
Это Грейс немного успокоило.
Странное совпадение: дважды она видела Александра. Первый раз лично, второй – по телевизору. Знакомиться с ним на похоронах и выведывать, откуда ему знакома семья Берг, казалось невежливым, зато сейчас он сам встретился на ее пути.
– Ты был на похоронах моей бабушки. Со своим отцом, кажется?
– Ага, – кивнул Александр. – Это он меня уломал туда идти. Я, знаешь, не большой фанат похорон.
Грейс улыбнулась:
– Я тоже. А ты сам знал бабушку?
– Да, бойкая была старушка. Вечно устраивала благотворительные ярмарки, сбор средств в помощь больным утконосам и всякое такое. Но об этом лучше у папы спросить, она на него всегда наседала.
Соседи… Это многое объясняло. Грейс видела, что проводить в последний путь старую Марджори собралась вся округа. Одно оставалось неясным: с какой стати отец Александра так запросто заключил маму в объятия?
– Мне жаль, что в вашем доме случилось убийство, – сказал Александр. – Это ужасно. Твоя мать, наверное, не захочет теперь тут жить?
Грейс запнулась. Она так привыкла, что все вокруг знают о ее несчастье, что даже растерялась. Но вопрос прозвучал совершенно естественно.
– Ты разве не знаешь, что моя мама пропала? – спросила она наконец.
Александр резко обернулся.
– В каком смысле «пропала»? – спросил он напряженно. – Что случилось?