Вивиан покрутила в руках стакан, с преувеличенным вниманием рассматривая дно.
– Я не люблю гостей, – сказала она наконец, – и тебе запрещаю кого-либо приглашать в дом. Мне потребуется время, чтобы привыкнуть, что ты тут живешь.
– Понятно, – сухо ответила Грейс, убирая виноград в холодильник.
«Похоже, мне потребуется времени еще больше», – подумала она.
– Деньги лежат в шкафчике в коридоре, – продолжала Вивиан. – Можешь брать, сколько тебе нужно. Если я в мастерской, заходить нельзя. Стучи, если что-то очень срочное.
Вивиан помолчала, потом добавила:
– Когда я говорю «очень срочное», я имею в виду, что дом в огне или кто-то ворвался с пистолетом. Только убедись, что он точно выстрелит, чтобы мне не приходилось отвлекаться из-за ерунды.
Ей явно хотелось поскорей закончить разговор. А Грейс чувствовала бы себя спокойнее, если бы чем-то заняла руки. Она еще раз проверила содержимое пакетов, с облегчением обнаружив в одном упаковку яиц. Вивиан ткнула пальцем в шкафчик, где хранилась посуда. Вынутая оттуда сковородка была такой чистой и гладкой, словно ее никогда в жизни не использовали. Грейс разбила яйца о край сковороды, и желтки с белками, не отделившись и не смешавшись, упали, шипя, на тефлон.
– Можешь брать что угодно, но я запрещаю копаться в моих личных вещах.
Грейс замерла. Вивиан заметила, что она открывала чемодан? Но ведь тетка даже не поднималась наверх!
– Есть еще вопросы? – с деловым видом осведомилась Вивиан.
– У вас глаза болят? – выпалила Грейс. Нужно было спросить что-нибудь другое, но ей не давало покоя, что даже поздним вечером Вивиан не сняла очки.
Грейс думала, что опекунша ответит что-нибудь резкое, но та молча подняла руки к лицу. Пальцы на секунду замерли на дужках, словно Вивиан колебалась. Но в конце концов она сняла очки и посмотрела на Грейс.
Наверное, если бы Вивиан не прятала глаза до того, контраст казался бы меньше. Левый глаз выглядел совершенно обычным, у него даже ресницы были накрашены. А вот роговицу правого будто затянуло мутным облаком. Глаз был неправильной формы, словно оплавившийся воск, и от него к виску тянулась сеточка светлых рубцов. Грейс почувствовала, как по коже бегут мурашки, словно от холода.
– Уже не болят, – сказала Вивиан, насладившись эффектом и отложив очки. – А у тебя сейчас яичница сгорит.
Грейс спохватилась и выключила плиту. Сгореть яйца, к счастью, не успели, но паленым и правда попахивало.
– У вас глаза режет от яркого света? – спросила Грейс, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. В конце концов, ничего страшного действительно не было.
– Нет. Я ношу очки, чтобы не пугать людей.
– Но на мой испуг вы рассчитывали, – заметила Грейс без обиняков.
– Просто ждала подходящего момента. – Вивиан улыбнулась. Быстро, почти молниеносно: вот губы растянуты, а вот снова собраны, как будто выражение лица не менялось. – Я пойду в ванную, а потом лягу.
– Какие планы на завтра?
Вивиан подняла брови.
– Я здесь гостья и должна под вас подстраиваться, – пояснила Грейс.
– Я собиралась заехать к отцу.
Грейс вдруг почувствовала, что ее будто кипятком облили. Когда она и Лора ехали на похороны бабушки, мама долго звонила кому-то по мобильному из такси. Но либо трубку не брали, либо абонент был недоступен, потому что, повторив попытку несколько раз, Лора раздраженно бросила телефон в сумку. Интересно, это была Вивиан? Она не хотела разговаривать с сестрой? Но почему?
– На обратном пути съездим повидать деда, – сказала тогда Лора. – Он недалеко, в соседнем городке живет.
– Он не приедет на похороны? – Грейс было совершенно наплевать, будет ли на похоронах бабушки еще один старикашка. Она не помнила, чтобы когда-нибудь видела его. Мама уехала из своего городка, как только закончила школу, а после рождения Грейс не навещала родные края.
– Он болеет, а мы не успеем за ним заехать. Так что навестим после похорон.
Но они таки и не заехали к деду: Лора была чем-то сильно обеспокоена и совсем забыла об этом. Может, тревога была связана с Вивиан, которой мама так и не сумела дозвониться?
– Можешь поехать со мной, если хочешь, – сказала тетка.
– Да, – ответила Грейс, пожалуй, слишком быстро.
Вивиан только плечами пожала:
– Хорошо.
Она развернулась и вышла из столовой, давая понять, что разговор окончен.
Грейс ужинала в одиночестве, но была даже рада этому. В голове крутились непрошеные мысли. Очевидно, мама с Вивиан недолюбливали друг друга. Достаточно сильно, чтобы никогда не приезжать в гости, не отправлять открытки по праздникам и даже не слать друг другу SMS.
Кому звонила мама из машины? Хотела ли она увидеться с сестрой? И почему так нервничала, когда они ехали обратно?
Лора умела держать себя в руках. Саму себя она называла «гуру самоконтроля». Говорила, что занимается йогой и медитирует, чтобы сделать разум своим другом, а не врагом. Конечно, похороны матери кого угодно выбьют из колеи…
«Может, ты сама это скоро узнаешь», – шепнул внутренний голос.