Тролль Ее Величества

Внутри у Алассии похолодело. До него начало понемногу доходить.

– Вот скажи, откуда опальная девка может знать все до мельчайших подробностей? А я скажу… вот скажу и все! Она же воспитывалась вместе с Винеттой в этом проклятом монастыре! – Драгоценный бокал раскололся в руке герцога. – Только ее родители забрали, а принцессе пришлось в ожидании оплаты за содержание торчать там еще два года.

– Откуда известно? – Де Сус, отставив пустой бокал, взял початую бутылку вина и, сорвав с нее пробку, приложился к горлышку.

– Сестра в гости приезжала, она и просветила, – герцог прикрыл рукой глаза, – а потом маркиза пообещала приехать и не приехала. А мой человек весточку прислал, что ее видели при дворе. Под ручку с Винеттой ходят, театр смотрят, обедают вместе… все такое… Просто лучшие подруги, понимаешь! А я, старый дурак, торт пропитать велел… свечи зажечь… постели обогреть… – Никсдор, продолжая шептать, всхлипывал в пьяном бреду.

“Надо отдать должное Винетте – все было продумано едва ли не до мельчайших деталей. – Де Сусу вдруг захотелось напиться самому, – Зная мой характер, она была просто уверена, что я не удержусь и тоже начну охоту. Если бы удача не улыбнулась эльфу и бор-Оту, то она могла улыбнуться мне. Хотя такого финала даже она не могла предположить – сын Гиера ни за что не упустит своего шанса уничтожить лучших и самых преданных людей самозванки”.

Улыбнувшись, Алассия в три глотка допил бутылку и закрыл глаза. Усталость и вино брали свое…

Стоя на балконе рядом с королевой, он провожал взглядом быстро удаляющийся отряд.

“Как неудачно все сложилось… Признайтесь, сударь, вы проиграли. И единственное, о чем вам необходимо сейчас думать, так это о своей жизни. Да, вы не стали властителем этого королевства и не разбогатели ни на монетку, но сейчас на карту поставлено намного больше, чем власть и деньги. Мастер, ведун!.. Кто бы мог подумать! А ведь если он и вправду сможет оживить Регарда, то тогда… – он поежился, – Что ж, у меня есть в запасе ночь. Малые покои? Что ж… уж кому, как не мне, знать расположение всех комнат во дворце… и всех тайных переходов”.

В голове рождался план, и в первых лучах восходящего солнца он увидел, как в небе черный коршун догонял выбившегося из сил голубя.

“Это знак. Хороший знак”.

– Сударыня, вы обещали, – улучив момент, сухо напомнил Айдо, оставшись один на один с матерью Элизабет.

– Я все помню, мастер, – кивнула монахиня, – и обещание сдержу. Но только не сейчас.

– Почему? Что вам мешает?

– Стены, сын мой, стены… – Настоятельница, воровато оглянувшись, шепнула на ухо старому воину: – Здесь столько ушей! А когда все будет кончено, все и станет известно. Скажу одно, ваша королева богата. – И, видя непонимающее лицо Айдо, добавила: – Несметно богата. И именно из-за этого и разразился весь этот сыр-бор. Потерпите немного… тут осталось-то! – Она кивнула на окно.

На Вильсхолл опускался вечер.

– Дети, дети, как вы себя ведете?!! – надрывалась мамуля, пытаясь вырвать бочонок из моих рук.

– Мамаша, все нормально! – Асама-Заика пододвинул кружку. – Пацаны гуляют, победа у нас нынче… с поминами. Ну, за упокой души братьев моих!

– Дело, ик, святое, ик… – вращая головой, кивнул Дуди, – чтоб им там, ик, всем, ик… – тролль затряс рукой, словно собираясь гвоздь забить, – сладко… мягко… и воще!

– Будем! – согласился эльф, опрокидывая в себя кружку и следом поднося другую.

– Боги! Куда вы смотрите! – чуть ли не рыдая, опустилась рядом мамуля, глядя, с какой быстротой уменьшается вино на столе.

– Ну… они смотрят… – Заика задрал голову к потолку, – а кто куда! Дела у них, мамаша, вот и пялятся не на нас.

– Что, молодежь гуляет? – вошел в комнату бор-От.

– Господин Айдо, ну хоть вы подействуйте на них! Совсем без материнского присмотра разболтались. Я все понимаю, кушать-пить хотелось, друзей помянуть надо, победу отпраздновать тоже, так пейте же в меру, кобельи сыны! Не больше трех бутыль на рыло! А они что делают? Уже третий бочонок добивают!

– На рыло?

– Угу… – состроила несчастное лицо мамуля.

– Так, Лукка, Дуди, Заика, прекратить!

– Дядя Айдо… счас допьем и уйдем, – поднялся было на ноги братец, но, не удержавшись, рухнул на пол, уволакивая за собой скатерть и все, что на ней было. Последним поверх осколков разбившейся посуды улегся полупустой бочонок. Мамуля в мгновение ока ухватила источник наслаждений и, шустро перебирая ножками, помчалась к двери, чуть не сбив укоризненно качающего головой главного местного вояку.

– О, Моня! – кое-как поднялся я, опираясь на хлипкий стол. – У нас сегодня праздник, заходи!

Стол почему-то не выдержал.

Летние ночи в королевском дворце славились своей духотой.

Пробравшийся сквозь щели запертых окон сквозняк приятно обдувал лицо. Если немного повернуть голову, то прохлада коснется запотевшей шеи и груди. Но увы… это бесполезно. Двигаться невозможно, и в полной темноте не видно ни зги. Кажется, что вот так и кончится твоя жизнь – в жуткой душной темноте, на чужой постели, с молитвами, обращенными к Небу, чтобы стражники догадались влить в пересохшее горло малую толику спасительной влаги.