Троянский конь западной истории

«В этих стихах “кетейцы” – хетты, – утверждают Волков и Непомнящий, – а их вождь Эврипил, сын Телепину (“Телефа”), чье имя было распространено среди хеттов, и Астиохи, сестры троянского царя Приама. Итак, эти строки означают, что племянник царя Трои командовал армией хеттов и погиб, защищая город. Кому ж доверить эту армию, как не хетту? Кто ж тогда его дядя, Приам? Хетт или местный царек, породнившийся с хеттами через сестру. Среди “кетейцев” больше всего грекам знакомы были жители Вилусы-Трои. Поэтому они могли всех хеттов звать “троянцами” – как в наши дни всех выходцев из бывшего СССР американцы зовут “русскими”»[101].

Итак, если результаты археологических раскопок не смогли дать нам достоверного подтверждения историчности Троянской войны, то древневосточные документы убедительно доказывают ее возможность. Ахейцы действительно предпринимали военные походы в Малую Азию, колонизировали ее побережье, воевали с хеттами и даже с египтянами. И на ближних рубежах центрально-анатолийской цивилизации их пассионарный напор вполне могли сдерживать две твердыни – Вилуса и Таруйса.

4. И с позором вернулись…

Современная Троя богата аттракционами. Те, кому скучно изучать руины, поминутно сверяясь с информационными стендами и путеводителем Корфмана, могут получить массу незабываемых впечатлений, поучаствовав в костюмированных шоу или забравшись в брюхо двухэтажного деревянного коня. Последней возможностью, впрочем, не пренебрегает почти никто. Кому не хочется почувствовать себя отважным воителем, готовым обрушить на спящего противника всю ярость своего меча?

Деревянный конь, пожалуй, самый популярный символ ахейской виктории. О том, что именно он помог грекам захватить неприступную Трою, знают даже те, кто путает Одиссея с Ясоном[102]. Это же азбучные истины: Солнце встает на востоке, Волга впадает в Каспийское море, «Илиада» Гомера воспевает славную победу эллинского оружия. Но все ли так просто?

Начнем с того, что «Илиада» не описывает ни взятия, ни разгрома Илиона. Поэма заканчивается похоронами Гектора. О грядущей победе греков в ней упоминается лишь вскользь – в песни шестой, где Гектор делится с женой Андромахой своим предчувствием:

Твердо я ведаю сам, убеждаясь и мыслью и сердцем,
Будет некогда день, и погибнет священная Троя.

Ил. VI. 448–449[103];

^{Рис. 29. Деревянный конь – любимый аттракцион гостей троянского археологического заповедника}

в песни двенадцатой, где Посейдон и Аполлон принимают решение уничтожить оборонительную стену, возведенную ахейцами вокруг своего лагеря:

И когда, Илион на десятое лето разрушив,
В черных судах аргивяне отплыли к отчизне любезной,
В оное время совет Посейдаон и Феб сотворили
Стену разрушить, могущество рек на нее устремивши
Всех, что с Идейских гор изливаются в бурное море.

Ил. XII. 15–19[104];

и – косвенно – в песни пятнадцатой, где Зевс уверяет Геру:

… доколе ахейцы
Трои святой не возьмут, по советам премудрой Афины.
Так не свершившемусь, гнева ни сам не смягчу, ни другому
Богу бессмертному я аргивян защищать не позволю
Прежде, пока не исполнится все упованье Пелида.

Ил. XV. 70–74[105]

В качестве доказательства, что трагическая судьба Илиона была предопределена, часто приводят толкование прорицателем Калхасом знамения с участием дракона, пожравшего воробьев:

Сколько пернатых птенцов поглотил дракон сей кровавый
(Восемь их было в гнезде и девятая матерь пернатых),
Столько, ахейцы, годов воевать мы под Троею будем;
Но в десятый разрушим обширную стогнами Трою.

Ил. II. 326–329[106]

и эпизод «Илиады», где властитель Олимпа узнает результат схватки греков и троянцев, взвешивая соответствующие жребии на золотых весах: